Последняя из рода Блау

Магам проще. Как только поступлю в академию, можно будет отказаться от положенных по этикету нарядов и наконец-то носить удобную одежду. В последнее время нарочито дорогие вещи раздражали особенно сильно, мне больше по душе утилитарные простые линии целительской формы. Немарко, практично и уместно появиться в любом обществе, кроме приема у Императора.

Айша молчала. Фло и тетя остались дома, сославшись на головную боль, а в качестве сопровождения со мной отправили младшую из кузин. Распоряжения дяди выполнялись неукоснительно.

Эмоции Айши напоминали гремучую смесь недовольства и предвкушения. С недовольством все ясно, а предвкушение… Что, договорилась встретиться с Квинтом?

На сердце было неспокойно, интуиция выла сигнальным артефактом, спину покалывало в предчувствии опасности, как будто я упустила что-то действительно важное.

С собой в дорогу я захватила тонкие кожаные полоски, и сейчас мучила заготовку будущего пояса. Если выйдет, подарю Акселю. Плела я на аларийский манер, в три нити, надо будет показать Нэнс, что ее уроки не пропали даром. Айша иногда отворачивала голову от окна и косилась презрительно – крайне плебейское занятие для высокой леди, но меня это не волновало.

Я тренировала пальцы, гибкость суставов, способность выплетать самые сложные узлы чар. Например, большое Темное исцеление нужно было выплетать около шестидесяти мгновений, постоянно чередуя потоки сил, руки в этом случае не замирали ни на миг, иначе плетение нужно было начинать сначала. В среде целителей бытовала шутка, что в дуэли между более умелым и выносливым выигрывает выносливый. Это правда. Иногда чаровать приходилось весь день напролет, раненые поступали с глубокой ночи и до вечера, и если силы достаточно, но ты так устал, что не можешь выплести ни одного узла, ты бесполезен как целитель.

Наш Керн был маленьким только с точки зрения жителей городов столичного предела, но одним из самых крупных у нас, на Севере. Своя школа для одаренных с небольшим полигоном за чертой города, и даже своя Кернская академия, шпили которой возвышались над всеми зданиями, кроме ратуши. Прошлый выпуск был хорош – несколько магов седьмого круга. Для провинциального захолустья это великолепный результат.

На сегодняшний день у меня были большие планы. Еще в начале пути мы договорились с Айшей, что разделимся. Во-первых, никому не хотелось проводить время в обществе друг друга, а во-вторых, у нас был совершенно разный круг знакомых. У Айши – свой, и меня в нем, с моим вторым Светлым, не приветствовали. Не гнали, нет, в лучшем случае совершенно не обращали внимания, в худшем – отпускали вежливые замечания, полные высокомерной язвительности. Марша – единственная из учеников, кто пытался усидеть на двух стульях и приобщить меня к обществу просвещенных одаренных младшего поколения, чтобы лишний раз иметь возможность выгодно блеснуть на моем фоне.

Я дружила с Фей-Фей, точнее, сначала это больше напоминало взаимовыручку и дружбу во спасение, но за последние несколько зим незаметно для нас самих переросло в нечто большее. Фей-Фей я доверяла настолько, насколько это было возможно для неродных.

Карета остановилась у постоялого двора, справа от центральной площади, именно там обычно кареты дожидались своих господ, которые удовлетворяли жажду общения и тешили чувство прекрасного.

Я выпрыгнула на свежий воздух быстро, хотелось размять ноги и уже поскорее отделаться от Айши. Сегодня эмпатия работала отлично и ее эмоции давили на мой внутренний щит пудовым прессом монотонно и неумолимо; начинала болеть голова.

Айша вышла из кареты изящно, подождав протянутой руки кучера. Раскрыла маленький кружевной зонтик и, развернувшись ко мне, присела в нарочито глубоком, крайне издевательском поклоне – почти как для Императора, и удалилась, забрав одного из аларийцев.

Мы условились встретиться вечером около кареты, когда пробьет пятый храмовый колокол, и у меня был почти целый день, чтобы провести его с пользой.

Фей-Фей я нашла у портнихи, они рассматривали кружева и новые поступления мирийских шелков. Мадам не имела титула, но при этом обладала огромным влиянием в обществе, как средоточие всех самых свежих и горячих сплетен предела. И поэтому посещение ее было обязательной частью программы любой леди, которая хотела опосредованно донести какую-то новость широкой публике.

Звякнул колокольчик у входа, и мадам портниха склонилась передо мной в низком поклоне. С ее пухлой фигурой это выглядело немного комично, как будто приседает круглый пышный пирожок.

Фей-Фей совсем неаристократически взвизгнула и кинулась ко мне обниматься. Глаза ее округлились, она перебегала взглядом с браслетов-наручей на замершую у входа в лавку высокую фигуру аларийца.

– Дядя. – Я слегка пожала плечами.

– Вайю, наконец-то, в городе говорят такое! Вестники до тебя не доходили…

Фей-Фей обнимала меня и тараторила. Я выразительно покосилась на портниху, которая замерла в жадном ожидании новостей, и легонько встряхнула Фей-Фей. Потом.

– Мастер… – Я склонила голову в приветствии.

Мадам замахала руками и порозовела от удовольствия.