Последняя из рода Мун: Семь свистунов. Неистовый гон

Женщина посмотрела на Элейн как на умалишенную:

– Где купалась-то, здесь, что ли? В городе прямо, у всех на виду?

– Так как она оказалась в реке-то? – нетерпеливо допытывалась Элейн.

– Та поди разбери.

На этом разговор закончился, женщина стала тщательнее полоскать белье, явно давая понять, что не настроена общаться.

Тогда Элейн, отжав мешки и погрузив их на телегу, будто бы невзначай подошла к группке прачек, что уже закончили работу, но не торопились возвращаться в хозяйский дом.

– Теперь новую искать будет, – качая головой, сказала одна из них.

– Ни за какие коврижки к нему не пойду, – отозвалась вторая, прижимая руку к пышной груди.

Остальные зашумели, определенно поддерживая ее.

– Ага, погляжу я, как он тебе скажет, чтоб у него теперь работала, а ты ему: «ни за какие коврижки»!

– О ком это вы говорите? К кому нельзя идти работать? – спросила Элейн.

Девушки с опаской посмотрели на нее, справедливо опасаясь чужачки.

– Я новая в городе, ничего еще не знаю. Вот устроилась к Зонтагу в пекарню, мешки стирать. Мне Полин из дома Торэмов посоветовала.

Прачки переглянулись.

– Я знаю Полин, – сказала одна, а затем, видимо, рассудив, что знакомой Полин можно доверять, пояснила: – Вот к Торэму идти и нельзя. Полин работает у его матери, а сестра ее – у хозяина. Не приведи Солнце, вот что я тебе скажу.

– Так это что, он, что ли, убил Каталину?

– Да вряд ли, – ответила ей уже другая девушка. – Чего ему руки марать. Сама кинулась.

Элейн удивленно подняла брови:

– Утопилась? Почему?

– С таким хозяином я бы тоже утопилась, – мрачно прокомментировала миниатюрная девочка, совсем еще юная.

– Та опорочил девку, вот она и того, – вздохнула подруга Полин. – Каталина у нас была очень добропорядочная, не смогла пережить позора.

– А может, и понесла от него даже, – предположила другая.

Остальные загудели, соглашаясь, что это была очень вероятная версия.

– А у Торэма этого что, только одна прачка? – спросила Элейн, радуясь, что нашла такой источник всевозможных сплетен и фактов.

– Та не, еще Марта есть, но она сегодня не появлялась. Две всего было. Он же один теперь живет, так много ли ему надо…

– Это пока! – воскликнула пышногрудая дама. – Он уже чуть не сватается к королевской племяннице-то.

– Даром что год как вдовец, – проворчала та, что была много старше других.

– Уж не подождать три года, как положено, – возмутилась подруга Полин. – Неужто и правда Магистр позволит ему сочетаться браком?

Девушки начали причитать, а Элейн задумчиво закусила губу. Узнала она много, но что прикажете с этим делать? Идти к Торэму прачкой было опасно – он мог узнать ее. Да и в целом звучало не слишком заманчиво. Попытаться доказать, что он причастен к смерти Каталины? Сомнительный план. Решив, что пока просто примет к сведению все полученные факты, она пошла прочь.

Зонтаг остался очень доволен тем, что у него теперь появилась прачка. К вечеру часть мешков уже сушилась на заднем дворе, другая ждала следующего дня. Элейн оценила их количество и поняла, что хоть здесь и платили меньше, чем в Лимесе, зато времени и сил тоже требовалось гораздо меньше. Мешки не нужно кипятить, достаточно тщательно полоскать и сушить.

Дополнительным преимуществом работы в пекарне стал бесплатный ужин из лепешек, которые нельзя было выставлять на продажу на следующий день. Габби, девушка, что стояла за прилавком, поделилась, что иногда к ним заглядывал сыровар и отдавал свои остатки, и тогда трапеза получалась почти праздничной.

Хозяин пекарни позволил Элейн на время поселиться в небольшой подсобке, где обнаружилась довольно широкая лавка. Помещение примыкало к кухне, к самой печке, поэтому вплоть до утра в нем сохранялось тепло.

Целую неделю Элейн привыкала к новой жизни, знакомилась с обитателями пекарни и прачками на реке, понемногу узнавала подробности о Ковине. Мормэр оказался весьма заметной фигурой, имя его постоянно упоминалось то тут, то там, и редко когда – в положительном ключе. Ковина не любили и боялись. Но временами совершенно неожиданно поддерживали. Один разговор, состоявшийся между посетительницей пекарни и Габби, сперва вывел Элейн из равновесия.

– Макковей скоро приедет, хочу заказать пирог с курицей, – сказала дама в темно-синем платье.

– Ох, поздравляю, вы, наверное, очень рады? – отозвалась Габби, мило улыбнувшись.

– Разумеется, я не видела его уже полгода.

– Воображаю, как вас тяготит такая разлука с сыном.

Посетительница вздохнула и ответила:

– Это совершенно нормально для родителей – не видеться так долго со взрослыми детьми, но меня беспокоит, что он много времени проводит вдали от Мидленда.

– Да уж, – протянула Габби, подпирая подбородок рукой, – каково же ему постоянно находиться в Кападонии? Это же такой кошмар.

Услышав эти слова, Элейн, которая как раз несла по коридору мешки к телеге, застыла.