Последняя из рода Тюдор

Бедная тетя Бесс! Хозяин моего нынешнего жилища сэр Томас кратко сообщает о случившемся с ней, когда проходит через большую столовую в сад. Она бежит на юг, спеша укрыться от наступающей Северной армии, что обрушилась на Англию. Тете Бесс приказано спрятать королеву Марию за стенами замка Ковентри, пока северные лорды не схватили и не убили их всех. Елизавета собрала войско из лондонских торговцев и подмастерьев, своих служащих прислал и сэр Томас, и сейчас они движутся на север, однако ничего не получится, если каждая деревня на пути выступит против, если каждая церковь будет проводить мессу и требовать освобождения Марии, королевы Шотландии. Скорее всего, они не успеют. Совет Севера приперт к стенке в Йорке, окруженный войсками северных лордов, а новостей об армии Норфолка и возглавляющем ее Томасе Говарде не поступает – то ли он идет на Ковентри, чтобы спасти невесту, то ли на Лондон, чтобы захватить ее трон.

Грешем-хаус, Бишопсгейт, Лондон.

Зима 1569 года

Сэр Томас говорит, что вооруженная армада готова к отплытию из Испанских Нидерландов, чтобы укрепить армию Севера и освободить Марию. Возможно, с испанцами удастся заключить перемирие: они согласятся на ее возвращение на шотландский трон и признание наследницей Елизаветы, однако с северными лордами вряд ли будет так легко договориться.

– Думаете, герцога Норфолка, испанцев и северных лордов можно заставить выдать друг друга? – спрашиваю я.

– Такая вероятность всегда есть, – отвечает он с видом ростовщика, сравнивающего риски. – Другого варианта у нас не осталось.

* * *

Елизавете повезло, ей всегда везет, и вот фортуна снова ей улыбается. Томас Говард, герцог Норфолк, ломается первым и отдает себя в ее власть. Вместо того чтобы созывать армию, он сдается королеве, и в ответ она берет Говарда под арест и отправляет в Тауэр. Испанцы не отправляют флотилию, сомневаясь в решимости Северной армии, – в итоге та оставляет затею и возвращается на своих холодные холмы, потому что без испанцев они не смеют бросать вызов Елизавете. Королева же, прятавшаяся за крепкими стенами Виндзорского замка, с триумфом прибывает в Лондон и объявляет себя победителем от Бога.

Грешем-Хаус, Бишопсгейт, Лондон.

Весна 1570 года

Ходят слухи, что моя бедная тетя Бесс потеряла четвертого мужа, и на этот раз его забрала не смерть, оставив щедрое наследство, а любовь, скандальная прелюбодейная любовь. Все говорят, что он влюбился в мою кузину Марию Стюарт и поэтому он не смог охранять ее и предупредить о восстании.

Этого достаточно, чтобы Елизавета возненавидела графа, восхищающегося Марией, и Бесс, якобы виновную в непреодолимой притягательности красавицы Марии. Тетя лишается королевской благосклонности, которой добивалась всю свою жизнь. Что еще хуже, ей вместе с несчастным супругом запрещается жить в их чудесном доме (помню, она говорила в письме о множестве домов), потому что они должны пристально следить за шотландской королевой в мрачном и сыром замке Татбери. Бедная Мария в заточении, а с ней и тетя Бесс; я же остаюсь пленницей грандиозного дома в Бишопсгейте в компании моих негостеприимных хозяев.

* * *

Однако жизнь непредсказуема. Сэр Томас утверждает, что изменчивые времена плохо сказываются на ценности валюты и сейчас он не может точно назвать курс шиллинга к французской монете су. Когда я интересуюсь, что произошло, он рассказывает, что лорда Морея, неверного брата королевы и регента Шотландии, застрелили, поэтому шотландские лорды требуют возвращения Марии. Еще прошлым летом они отказывались ее принимать, теперь же хотят вернуть. Елизавета, научившаяся опасаться действий кузины, посылает на место регента графа Леннокса, мужа моей кузины Маргариты Дуглас.

Даже я понимаю, что мало кто одобрит такой выбор. Неужели он принесет мир в расколотую страну? Неужели поприветствует ненавистную жену покойного сына, когда она вернется в свое королевство? Или просто начнет притеснять шотландских лордов, которых он обвиняет в убийстве Генри, и битва начнется снова?

Грешем-хаус, Бишопсгейт, Лондон.

Лето 1570 года

Я держу в руках редкую и ценную вещь – письмо от моего супруга Томаса. Оно попало ко мне вместе с чистым бельем, значит, кто-то подкупил прачку, чтобы она передала записку. Бумага хорошая – наверное, он ходил к писарям в замок Сэндгейт и купил листок, – а почерк у Томаса ровный и четкий, не как у грамотея, но легко читаемый, подходящий для кратких приказов сторожу, до которого не докричаться.

Любовь моя, я слишком далеко, но я слышу твой голос. Видит Господь, я всегда, всегда буду ждать твоего оклика.