Последняя из страны Лета

– Но я всё равно прошу у тебя прощения. Прости за всё, Нуала из рода Нукк. Я погубил твою родину, твоих светлых друзей, твой дом под солнцем. Я знаю, мне нет оправдания. Война не может быть оправдана ничем. Коли бы мы добро своё и семьи защищали… Но всё одно – власть, самость, лицемерие. Если хоть чуть облегчишь мой груз, и за это спасибо скажу. Знаю, подобное отпустить невозможно.

Я прикусила губы: по лицу текло.

– Но ты же мог уйти. Мог всё оставить! Разве это предательство, когда доброту чтишь? Разве смерть по приказу предпочтительнее жизни без тяжкого бремени вины? Ответь, Ракх, почему ты не ушёл?

– Сберег? – прошептала я.

– Нет, – едва выговорил он.

Я всхлипнула, и, уже не таясь, зарыдала.

  – Нет там ответов, – сказал Йан. – Ни для одного из вас. Всё впереди теперь, на востоке, где солнце рождается.

Ракх больше молчал. Я видела, что он постоянно о чём-то важном размышляет, и не хотела мужчину отвлекать. Тем более что мне хватало забот в пути. Несмотря на то, что я с малышками ехала в удобной повозке, Лива, что была вообще-то спокойней сестры, стала много плакать.

– Вот уж точно в меня, – сказал Ульф на первой стоянке. – Я чужие дороги не люблю, дома намного лучше.

– Ага, – хитро усмехнулся Йан. – А Диночка молчит.

Правда, совсем скоро малышки привыкли, и стали любопытны и деятельны. В повозке и на стоянках не больно-то подвигаешься, но супруги стелили им свои меховые плащи, обкладывали по краю вещами – и получался уютный загончик, где вскоре дочки научились перевёртываться, раскачиваться на четвереньках, и потихоньку начали ползать.

У меня было, несмотря на постоянную поддержку мужей, много забот. Одни только пелёнки чего стоили! Правда, мы научились распознавать, когда дочкам нужно по делам, и по очереди высаживали их. Пришлось вспомнить навыки шитья: Ульф и Йан не привезли детских вещей. Получалось у меня, по правде говоря, неважно, просто потому, что нужно было многое, а шить быстро я не умела.

– Только представь, что мы испытали, когда вошли в дом! – говорил младший, идя рядом с повозкой. – Нас сначала магия не пускала, но уж когда твои крики услышали…

– Думали, маг тебя там истязает. Йан его, как ворвался, чуть о стену не размазал, – сказал Ульф с усмешкой. – Подлетел, схватил за шиворот, а тот оглянулся – глаза бешеные, губы дрожат! Тут-то мы и догадались.

– Первый раз в жизни я был близок к тому, чтобы потерять сознание, – смущённо признался Йан. – Ракх вцепился в меня и к тебе толкнул. Причём назвал по имени, умолять начал! Сразу понятно стало, что он никакой не злодей.

– Мы на несколько мгновений растерялись, тем более что ты смотрела сквозь нас, – сказал Ульф. – Словно нас вообще рядом не было, как будто мы – пустота. Я, если честно, тоже был ошарашен. Настолько, что даже не сразу сообразил, что малыш вот-вот на свет появится.

– Но откуда ты знал?.. Как вы так быстро сориентировались? И что детей двое… И те прикосновения, о которых вы у Лэйт узнали…

– Это она настояла, – сказал Йан. – Сказала, что в будущем пригодится в любом случае. Никто и подумать не мог, что ты беременна! Поверь, мы уверенными только казались. Всё как-то само получилось.

– Нам повезло, – кивнул Ульф. – Обе малышки шли головками вперёд, к тому же они были некрупные.

– И ты хорошо старалась, себя не щадила.

– Я орала, – напомнила я смущённо.

Дорога была долгой, и мы с Ракхом притёрлись друг к другу. По правде, я вовсе не хотела отпускать его, и всё советовалась с мужьями – не пригласить ли на Зальмит?

– Знаю, у нас был печальный опыт с Гурфиком… Но Ракх не такой. Я чувствую, что ему сейчас нужна поддержка.

– Позвать-то можно, – сказал Ульф.

– Вот только не поедет он с нами, берёзка, – невесело улыбнулся Йан. – Чую, скоро расстанемся – у него свой путь, особый.

Младший оказался прав. Как бы мне ни хотелось позаботиться о Ракхе, он не был ни моим братом, ни другом. Точнее, не хотел им становиться. Рано или поздно нам бы пришлось попрощаться, и я старалась как можно больше с магом говорить, радовать его, чем придётся, и убеждать, что он оставил прошлое во тьме, и что будущее мы творим сами.

– Прежде меня твои сладкие речи ужасно злили, – как-то на очередной вечерней стоянке сказал колдун. – Но теперь чувствую, будет мне недоставать вашей волчьей компании. Особенно улыбчивых малышек… Дети – истинный свет нашей жизни. Они и есть жизнь. Ведь цель всякого мира, всякого существования – продолжить род, продлить себя.

– Можно спрошу?

– Наверное.

– Что стало с твоей семьёй?

Он напрягся, скулы обозначились резче.

– Правда хочешь знать?

– Да, если ты хочешь рассказать.

Он вздохнул.

– Я не хочу рассказывать, Нуала. По крайней мере, не в подробностях. Скажу только, что их погубило моё проклятие. Я тоже мог бы… Должен был… – Он трудно поглядел на Дину и Ливу. – Если бы тогда принял правильное решение, жил бы себе спокойно далеко отсюда. Но сделанного не воротишь, хотя я бы душу продал за то, чтобы изменить прошлое.

  – Близких не вернуть, но можно попробовать отыскать новую семью.