Последняя надежда обреченных

Латифе сказала, что ее не интересует, на что они подписывались: главное сейчас – отработать деньги, которые «фирма» на них потратила. Некоторые девушки возмутились и потребовали, чтобы им вернули паспорта и позволили связаться с российским консульством в Стамбуле, но Латифе только рассмеялась, уперев унизанные перстнями руки в толстые бока. Потом она повернулась к двери и крикнула что-то по-турецки. В помещение вошли два здоровенных мужика.

– Познакомьтесь, девочки, – сказала она. – Это – Кадер и Хаким, они работают со мной. Если кого-то что-то не устраивает, сразу же обращайтесь к ним: они быстро улаживают все проблемы.

Новенькие не сразу поняли, что Латифе имела в виду, но озарение не заставило себя ждать. Тех, кто требовал немедленной отправки домой и аннулирования контракта, увели, а вернулись они в свои комнаты в таком истерзанном виде, что последние сомнения отпали сами собой: девушки теперь – рабыни Латифе, которая содержит публичный дом, и все они с этого момента полностью зависят от ее милости.

– Нас кормили один раз в день – вечером, после «работы», как собак после охоты, – продолжала Марина. – Тех, кто пытался качать права, били пластиковыми бутылками, наполненными водой: удары болезненные, но следов не остается, ведь наши хозяева не хотели портить «товар»! В день каждая обслуживала по восемнадцать клиентов. Это были далеко не богатые люди и платили они не много. Денег мы не видели. Нам говорили, что мы мало зарабатываем, и все идет на покрытие «долгов» перед фирмой.

Девушек заставили перекраситься в платиновый цвет: восточные мужчины предпочитали блондинок, а Латифе во всем угождала клиентам. Марину ни на минуту не оставляла мысль о побеге, но, когда она делилась ею с подругами, те принимались отговаривать, и их доводы казались убедительными.

– Куда ты пойдешь? – спрашивали они. – Нас же не выпускают, мы даже не знаем точно, где находимся! Как отыскать российское консульство? У тебя нет ни копейки денег, ты не смогла бы добраться до места, даже если бы знала, куда ехать!

Но Марина не могла больше выносить пребывания в борделе. Латифе запрещала им пользоваться презервативами. Когда девочки беременели, им устраивали преждевременные роды, а плод закапывали во дворе.

А потом появился Гаджиев. Марина узнала его под именем Туфана Седата. Этот человек, особый клиент Латифе, никогда не платил за услуги девушек. После встреч с ним они долго не могли прийти в себя: Туфан отличался извращенными наклонностями в сексе, и после «общения» с ним они несколько дней пребывали в нерабочем состоянии. Кроме того, оказалось, что Туфан занимается съемкой порнофильмов. Это были не постановочные фильмы, а произведения совсем другого рода. Туфан устанавливал скрытые камеры в каждой комнате борделя и снимал девушек и их клиентов. Такая продукция пользовалась бешеным спросом как в самой Турции, так и во многих других странах мира.

Марина провела в этом аду больше года и не видела никакого просвета, ни малейшей надежды. Но шанс подвернулся. У нее появился постоянный клиент по имени Али, владелец небольшой текстильной фабрики. Он говорил, что его жена тяжело больна, и он вынужден пользоваться услугами Латифе. Марина ему нравилась. Приходя в бордель, он требовал исключительно ее. Они не только занимались сексом, но и подолгу разговаривали: за время жизни у Латифе Марина неплохо выучила турецкий и практически не испытывала трудностей в общении. Али был добрым человеком, и однажды Марина решилась поговорить с ним откровенно. Она описала ему жизнь девушек в публичном доме Латифе и попросила помочь ей вырваться и вернуться домой. Сначала Али испугался и пропал на несколько недель. Марина боялась, что он больше не появится, но ошиблась. Он пришел, чтобы помочь. У Али была большая семья и больная жена на руках, и у него не хватило бы денег, чтобы выкупить Марину из рабства. Вместе они разработали план побега. Али отвез девушку к воротам консульства.