Последняя ночь с принцем

— На вырезках один и тот же человек — Баловнев Роман Иванович. Об этом, во всяком случае, свидетельствует сноска под портретом. Три года назад и, соответственно, три недели назад.

— И???

— Ничего! Один и тот же человек, по-моему.

Как две капли воды похожий на Кораблева Эдика.

Того, с которым я беседовал в день убийства. — Валентин явно тянул время, нагнетая напряженность, знал бы он, как тяжело все это давалось Маргарите. — Один и тот же, если бы не его часы.

— Что — часы? — не сразу понял Серега, он уже все съел и принялся таскать тарелки в раковину.

— У того, что на снимке три года назад, они на левом запястье. А у того, что на снимке три недели назад…

— На правом, — ахнула Рита, тут же вскочила с места и, подлетев к Милевину, толкнула его в плечо. — А что я говорила!!! Я же говорила, что это два разных человека! А мне никто не верил! Теперь-то ты мне веришь?!

— Теперь верю. — Милевин даже виновато улыбнулся ей. — Теперь верю и даже начал кое-что понимать.

— Что?

— Ну, то, например, почему погибла гражданка Соколова.

— И почему же?

— Она узнала Баловнева, это ведь был он. Узнала. Возможно, даже приехала в этот город следом за ним. Но ему отчего-то не хотелось, чтобы она его узнавала.

— Ты так думаешь? — Рита подошла к окну, облокотилась о подоконник и начала вспоминать. — Знаешь, она в тот вечер все приставала к нему. Хохотала до визга и призывала меня сыграть с ней в игру…

— Какую игру? — Милевин тут же достал блокнот и взял на изготовку шариковую авторучку.

— Я, говорит, сейчас напьюсь и стану искать десять отличий. Несколько раз повторила. Эдик, или как там его, очень сильно нервничал. Потом мы ее проводили, а потом…

— А потом он ее убил, — закончил за нее задумчивый Милевин, неутомимо занося что-то в крохотные странички своего блокнота. — Ты уснула.

И у него появилась прекрасная возможность претворить в жизнь задуманное.

— Я могла проснуться в любой момент, — возразила Рита, вспоминая тот вечер и ночь, следующую за ним, а следом и наступившее утро, которое преподнесло ужасающие новости.

— Значит, не могла. Может, что-то было в том вине, которое он принес с собой. Но уверенность в том, что ты не проснешься, у него была несомненная. Не стал бы он рисковать, не тот он человек — Баловнев Роман-Иванович. Я читал эти газетные вырезки. Читал и восторгался его завидным положением и его умением клонировать состояние. С умопомрачительной скоростью причем!.. Это умение подразумевает глубокий ум, а глубокий ум подразумевает… В вине, несомненно, что-то было. Значит, говоришь, Соколова его провоцировала спьяну? Вот вам и мотив убийства. А что же раньше не рассказала про игру в десять отличий? — Милевин покосился на нее неодобрительно, а потом снова перевел взгляд на ее голые ноги, едва прикрытые стареньким халатиком. — Не холодно босиком-то?

— Нет, не холодно. — оборвала его Рита, запахиваясь глубже и тут же с опаской косясь в сторону притихшего Сереги. — А кому было рассказывать?!

Кто бы меня стал слушать? Да я в то время еще и не подозревала о существовании двойника. А теперь. Теперь что-то нужно было делать. Это понимали все. Милевин, Рита и даже Серега. Он как-то странно съежился на своей табуретке, притих и перестал с дикой яростью протестовать против поездки Риты за Урал, Перемыв всю посуду и рассовав ее по полкам, он сразу отчего-то сник и молча наблюдал теперь за тем, как Милевин в который раз инструктирует Маргариту.

— Никакой самодеятельности, поняла?! Связываешься с настоящим Кораблевым, излагаешь ему все, что произошло тут в его отсутствие. Ну и.., ждешь меня!

— А ты приедешь? — просияла Рита, представить себе, как и что она будет делать в одиночку в чужом городе, было сложно и еще немного страшно.

— Как только вымолю себе командировку у начальства, примчусь тут же, — твердо пообещал Милевин.

Он поднялся из-за стола. Без лишних церемоний поправил рубаху, втиснув ее под ремень, и направился в прихожую. Там он долго и смешно обувался, по-стариковски кряхтя и отдуваясь. Потом снова стал поправлять выскользнувшую из штанов рубаху, приговаривая:

— Мне это дело с самого начала не нравилось, а теперь так вообще… Мое присутствие там просто необходимо. Нужно будет связываться с местными операми и работать сообща. Как ты там одна, ума не приложу? Ты-то с ней едешь или нет?

Вопрос адресовался Пирогову, мрачнеющему от минуты к минуте все сильнее. И вопрос тот оставил без ответа, упрямо сверля переносицу Милевина тяжелым недобрым взглядом. Риту он также упорно обходил вниманием. Сердился, видимо…

— Если вдруг мне что-то станет известно, — проговорил напоследок Милевин, когда уже стоял одной ногой за дверью, — я непременно позвоню.

— А что может стать известно? — отозвалась Рита, она теперь так зауважала Милевина, оказавшегося с ней по одну сторону баррикад, что слушала его почти с благоговейным трепетом.

— Да я запрос послал факсимильный в их город.

Может, снизойдут коллеги, ответят. Если что, я позвоню. Но скоро не жди. Пока они там раскачаются…