Последняя смерть Дельфина

— Ты об оргазме, ушастик? Оргазм для меня дело элементарное — сядешь, скрестишь ноги, небольшая работа мышцами и пожалуйста — никакого напряжения. Мне это стоило минимум тренировок. Всё лучше, чем вовлекать в процесс сердобольных женщин.

Выйдя за дверь, Звонарев со всех ног бросился в соседнюю комнату, чтобы через непрозрачное стекло наблюдать, чем закончится диалог Климова и Тидэ.

17:03

— Ганди победил англичан, поставив их перед нравственной парадигмой, перед выбором: или уйти с чужой земли, или осознать себя сволочами. Почему бы вам не воспользоваться мирными примерами противостояния наций? — возмущался Тидэ, когда Звонарев подошел к стеклу. — Вы как дети со своей взрывчаткой. Страна гибнет, а вы подталкиваете к пропасти!

— Никто никого не подталкивает. Люди постоянно смотрят на Волгу и что лежит за ней. Может, высечь реку? Мы не можем спокойно жить, когда нами так очевидно управляют.

— Поймите, нам не нужны территории, нам нужны Люди. Такие как Вы. С вами мы сможем по-человечески организовать нашу жизнь.

— Наверное, для того, чтобы по-человечески организовать, в Сызрани столько войсковых подразделений. Будете атаковать Марс? Я до сих пор в экстазе от того, что ваши стратеги сделали Сызрань столицей. Форпостом наступления в дремучую Азию. Вы не знали, что российские реки оказывают мощное дестабилизирующее воздействие на логический аппарат европейского мозга?

Дельфин ловко размял в руках последний листок — собрал из него Дельфина. Теперь перед ним было несколько линий обороны. Это были его бойцы, его армия — мышка, ежик, лягушка, лисичка, белка, кенгуру, обезьяна, медведь, слон, корова, страус, журавлик, рыба-луна… С ними он шел в свой последний бой.

Тидэ попытался изменить тактику, расспросить об увлечениях, о фильмах. Разговор не клеился. Наконец, Тидэ поинтересовался:

— Геннадий Сергеевич, не могли бы вы высказать предположение, почему по всем солдатам, побывавшим в командировке в Сызрани и вернувшимся в Европу, фиксируется многократное увеличение нарушений служебной дисциплины.

Дельфин радостно всплеснул руками:

— Зачем же предполагать?! Пишите! Всем своим девочкам я рекомендую увлажнять то самое место натуральным березовым соком. Солдаты спят с ними и постепенно теряют уютный европейский разум.

Тидэ явно был в замешательстве — ни один из проверенных методов не действовал:

— Геннадий Сергеевич, давайте попробуем без обычного Вашего мальчишества. Я Вам покажу несколько документов[52]

, проливающих свет на многие роковые события истории Вашей большой страны. После этого Вам жить в ней не захочется. Вы сами начнете предлагать список карательных мероприятий, чтобы закончить тысячелетние безобразия, которые здесь творятся. Всё, за что Вы с таким нетерпением уже не первый раз пытаетесь умереть, — лубок, фикция.

Звонарев, намертво прилипший к стеклу, испытывал предельное напряжение всех чувств и мышц, словно наблюдал не спокойную беседу двух человек, а на бешеной скорости несся на лыжах по черной трассе Чегета.

— Господин Тидэ, — Дельфин преданно заглянул немцу в глаза. — Вы один из самых добрейших людей, которого я встретил за свою жизнь. Вы как Путин, только в четыре раза толще. И, наверняка, раз в сто лучше. У вас есть одна проблема. Вы прекрасно знаете русский язык, но у вас совершенно нет мозгов, — Дельфин грустно почмокал губами.

Звонарев перегнулся от смеха.

— Что же Вам порекомендовать? «Большую перемену»? «Афоню»? Нет, давайте радикально — «Семнадцать мгновений». Утром, в обед и вечер. Записывайте, не стесняйтесь. Семнадцать мгновений весны. Ведите дневник просмотра. После каждой серии записывайте впечатления. Через недельку встретимся — я оценю динамику.

— Что Вы несете, Климов? — Штефан брезгливо сморщился. Накал его щек не уменьшался. — Вы понимаете, что никогда не выйдете из этих стен? Когда мы закончим беседу, с Вами будут работать ребята Лациса, и они сделают из Вас овощ.

— Мда, пожалуй, и «Мгновения» вам не помогут. Тогда просто заучите целительную мантру и почаще повторяйте про себя — трудно стало работать, столько развелось идиотов, говорящих правильные слова[53].

Комиссар Евросоюза принял решение. Он нажал кнопку вызова. Пока Дельфина уводили, Тидэ печатал что-то в своём ноутбуке, не глядя на человека, судьбу которого он решил.

Звонарев зашел в комнату, чтобы получить указания на вечер и незаметно спрятал последнюю фигурку, которую сделал Дельфин.

19:21

Лацис был пьян и весел, словно ему удалось трахнуть всех стюардесс на маршруте Сызрань — Рига.