Последние дни Джека Спаркса

Звонящий явно использует какое-то приложение для искажения голоса: каждый выдох резонирует чавкающим звуком, как будто в телефоне отжимают мокрую тряпку.

– Меня наказали, – говорит он. – Из-за тебя.

Наконец мое рациональное мышление возвращается в строй.

– Замечательно. Мне звонят с того света. Как страшно! Поздравляю, голос действительно вышел похожим. Молодцы.

Дрожащим голосом он говорит:

– Она может все, Джек. Все. Она может отправить тебя куда угодно, в любой момент.

Уже от того, что просто подыгрываю, я чувствую себя глупо.

– Ладно. Кто – она? Кошачья мать?

– Она ушла из больницы и пришла ко мне, стала управлять мной. Заставляла меня делать… такое. Господи. С собственным сыном. Я должен был освободиться от нее. Но нет, я и теперь несвободен, и в этом виноват ты,

ублюдок.

Я хохочу в ответ и подмигиваю Бекс.

– Ах, так это Мария сделала из тебя грязного педофила? Я думал, я и в этом виноват.

– Я видел тебя в магазине пластинок, Джек. Это уже было? И в ванной. В ванной получилось жестоко, но мне дали шанс расквитаться с тобой, и я им воспользовался. Какое сейчас число?

Я глотаю бурбон, а в голове без остановки крутятся слова «магазин пластинок». Вот сейчас было странно. Или этот маньяк сам был в магазине, или сказал наобум. В любом случае с меня довольно этих бредней.

– Передаю привет всем, кто слушает запись этого розыгрыша. Загляните на сайт Джек Спаркс точка ко точка ю кей и купите сувенирную футболку.

– Назови мне число, – рявкает шутник.

– Я сейчас назову, куда тебе катиться.

В его голосе начинают звучать грозовые интонации:

– Смотри, Джек. Ты еще получишь по заслугам.

– О, моторную лодку?

Бурлящий вдох, влажный выдох… Когда он заговаривает снова, я слышу совсем другой голос. В моих ушах звучит низкий и глухой голос Марии Корви:

– И не мечтай, Спаркс.

Идут гудки, обрывающие ее маниакальный смех.

Бекс барабанит пальцами по столу и ждет подробностей. Рядом с пустыми стаканами стоят два полных.

Я не сразу обретаю дар речи. Я курю, пытаясь уложить все это в голове, разобраться. Не находя решения, я откидываюсь на спинку стула и выдуваю дым из ноздрей.

Бекс невесело поднимает стакан:

– Давай накатим.

Один человек выдает себя за другого человека, покончившего с собой. Он угрожает мне, не знает, какой сегодня день, и бонусом выдает сносную пародию на Марию Корви.

Так и знал, что на книгу сползутся психопаты, но чтобы такое? Это же надо, на что готовы пойти люди ради эпизодического появления в произведениях Джека Спаркса. Почем мне знать, может, «инспектор Кавальканте» и этот шутник вообще одно и то же лицо. Прознал слух о случае на сеансе итальянского экзорцизма и решил повеселиться. Голова раскалывается от человеческой деградации.

Я охотно киваю, и мы с Бекс чокаемся.

– Чем черт не шутит, мисс Лоусон?

Бекс наклоняется ко мне, чтобы прошептать ответ. Я надеюсь на: «Ну, мы могли бы оказаться в одной постели». Но нет, вместо этого я, конечно, слышу:

– Вон тот парень… Как думаешь, это Закк Уайлд?[15]

В 3.33 ночи я просыпаюсь от уже привычного сна о Марии. Голова – тухлый арбуз с вонзенным в него мачете. Вокруг – все в серых тонах.

На кровати рядом со мной – темная фигура.

Бекс лежит на спине на белоснежных простынях. Она в одежде. Я в одежде.

К тарахтящему гулу кондиционера примешивается что-то еще. До меня не сразу доходит, что Бекс похрапывает.

С гримасой я сползаю с кровати и топаю в ванную. Останавливаюсь в дверях и щелкаю выключателем. Со звуком побитых электрошоком мушек длинные лампы над головой, моргая, пробуждаются, жгут мне зрачки. Я вхожу, чувствуя холодный ламинат под подошвами, и благодарю себя самого за то, что нашел время запастись хорошими обезболивающими. Не запивая, проглатываю дозу, которая на глаз кажется мне максимально приемлемой.

Примостившись на краешке ванны, я жду, когда подействуют таблетки, и из-под толщи выпитого в «Рэйнбоу» алкоголя всплывают на поверхность мозаичные воспоминания. Вчерашний вечер в самопроявляющихся полароидных снимках.

Я фотографирую счастливую Бекс с Закком Уайлдом на веранде ресторана, и мы оба вежливо улыбаемся.

Тип в белом жилете кричит нам вслед на Бульваре Сансет – мы оставили чемодан Бекс на этой самой веранде.

– Вы же не хотите, чтобы его сперли? – укоряет нас этот гений риторического вопроса.

Я говорю Бекс, что через меня продолжает жить Хантер Томпсон[16].

Бекс говорит про Лоуренса. Хоть убей, не помню что.

Мы по очереди седлаем механического быка в ресторане «Сэддл Ранч». Звонко хохочем, когда вращающееся устройство сбрасывает нас на напольные маты. Пиво за пивом, запиваем виски. Таковы наши правила.

Я говорю, как презираю Паранормальных за их манипуляции. Жалуюсь, что через мое видео они хотят устроиться на всем готовеньком.