Последние сто дней рейха

- Ему известно, что я всего лишь в звании капитана? - спросил Макдональд переводчика. - Будет ли он сдаваться капитану?

В ответ он услышал произнесенное с энтузиазмом "Яволь! Ист гут!", и через час джип капитана уже мчался по улицам Лейпцига мимо групп жителей, которые смотрели на американцев кто с удивлением, а кто и приветливо. У полицейского управления Макдональд увидел трех немецких офицеров, безупречно одетых. Макдональд потер небритый подбородок, вдруг вспомнив, что вот уже два дня не мылся. Он стал размышлять, стоит ли отдавать честь. На всякий случай он поприветствовал офицеров и щелкнул каблуками, имитируя немцев.

Капитана провели в кабинет Грольмана. Генерал вышел навстречу и протянул американцу руку. На лице его была улыбка. Макдональду он показался похожим на голливудского актера, игравшего роль высокого немецкого чина. Выпив коньяку, они начали переговоры. Грольман сказал, что он с находящейся в его подчинении полицией готов сдаться, но когда Макдональд потребовал, чтобы и солдаты вермахта сложили оружие, с сожалением покачал головой. "Я совершенно не контролирую полковника Понцета и даже не знаю, где находится его командный пункт", - сказал он. Однако, по его мнению, большая часть армейских подразделений уже ушла из города и Понцет не представляет опасности. Солдатам 69-й дивизии предстояло убедиться в обратном. Дивизия только начала входить в город с юго-востока. Впереди шли ударные танковые части под командованием подполковника Цвибола.

Когда танки подошли к огромному монументу, немцы, закрепившиеся там, открыли огонь. Машины, обычно двигавшиеся на марше со скоростью не больше 15 километров в час, стремительно рванулись вперед в направлении городской ратуши и почти на каждом углу теряли людей из танкового десанта. Непосредственно на улице перед ратушей Цвибол узнал от какого-то итальянского летчика, что в данном районе обороняется до 300 эсэсовцев. На танках осталось только 65 пехотинцев (остальные попадали с брони во время бешеной гонки или погибли), и подполковник принял мудрое решение окопаться на ночь.

На рассвете одна рота 69-й дивизии попыталась атаковать городскую ратушу, но была прижата к земле кинжальным огнем немцев. Цвибол бросил на подмогу несколько танков и самоходных орудий.

Две девочки стояли на перекрестке, прямо на пути движения оперативно-ударной группы "3". Они думали, что видят немецкие танки, пока один танк не остановился и их не окликнули оттуда по-английски.

Танкист высунул голову из танка и сказал: "Немедленно в укрытие или подвал. Мы идем к ратуше и сейчас будем ее штурмовать". Танкист улыбнулся и скрылся, но через несколько секунд появился снова с конфетой. Он бросил ее девочкам. Все еще не придя в себя, девочки пошли в укрытие. И что это за враг такой?

Цвибол пошел на ратушу двумя колоннами танков в сопровождении роты пехоты и атаковал ее. И снова американцев остановил огонь из фаустпатронов, пулеметов и винтовок. Около девяти часов после двух безуспешных попыток расстроенный Цвибол решил пойти на хитрость. Он убедил начальника пожарной охраны города, что можно спасти жизни людей, если он отнесет ультиматум в ратушу. В ультиматуме говорилось, что если сопротивление не будет немедленно прекращено, то ратуша будет атакована американцами с помощью тяжелой артиллерии, огнеметов и дивизии пехоты.

Через несколько минут 150 немецких солдат стали выходить из здания с поднятыми руками. В самой ратуше американские солдаты нашли тела бургомистра Фрейборга, его заместителя и членов их семей. Все они покончили жизнь самоубийством.

Единственным серьезным очагом сопротивления в Лейпциге оставался монумент, где Понцет также удерживал 17 американских военнопленных. Восьмидюймовые снаряды не могли причинить вреда конструкции памятника, отскакивая от гранита. Предстояла долгая и кровавая осада. У капитана Ганса Трефусса из 273-го полка появилась идея, как уговорить Понцета сдаться, о чем он доложил командиру полка, полковнику Адамсу. Сам Трефусс родился во Франкфурте-на-Майне и уехал в Америку с родителями в 1936 году.

В три часа дня Трефусс в сопровождении подполковника Джорджа Найта, офицера по оперативным вопросам, и немецкого пленного, который нес белый флаг, стали подниматься по лестнице, ведущей к магазинчику сувениров за монументом. Понцет и еще два офицера вышли навстречу парламентерам.

Трефусс сказал Понцету, что сопротивление не имеет смысла.

- Шанса на победу нет. Война проиграна. Благоразумным шагом с вашей стороны будет прекратить сопротивление и тем самым сохранить жизни людей.

- У меня личный приказ фюрера не сдаваться, - ответил Понцет. Он также отказался обменять семнадцать американцев. Однако двухчасовая передышка помогла американцам эвакуировать раненых.

Пока американские врачи занимались ранеными, Трефусс продолжал спорить с Понцетом у магазина сувениров, а к пяти часам убедил его продолжить переговоры внутри монумента.