Последний барьер

– Вы от этого малого держитесь подальше, да и от Супи тоже. Слушайте, что вам говорят. Хорошего от таких не жди.

– Но этот парень, ну, в ярком таком желтом галстуке, он нас всех пивом угостил, верно же? Разве плохой человек стал бы нас пивом угощать?

Пэдди сердито вздохнул – разве можно быть таким наивным?

– Если бы ты был Евой, ты слопал бы яблоко в первую секунду. Тебе бы и змей не понадобился...

Они еще немножко побормотали, поворчали и разошлись по кроватям. Я лежал в темноте с открытыми глазами и думал: кажется, только что я услышал кое-что действительно интересное. Завтра вечером надо будет идти в бар.

Глаза закрывались, но я, с усилием отогнав сон, вылез из теплой постели, снова прошествовал в туалет и читал еще четыре часа, пока наконец не добрался до последней страницы. Я несколько раз менял позу и сейчас сидел на полу, тупо глядя на вделанную в стену арматуру. Истории жизни одиннадцати лошадей были передо мной как на ладони, и я не мог найти в них ничего общего, ни одного связующего звена. Общего для всех. Иногда что-то совпадало у четырех или пяти лошадей – но не всегда у одних и тех же, – например, модель седла, которым пользовались скакавшие на них жокеи, брикетированный корм или аукцион, где они были проданы. Но надежды мои найти на этих страницах ключ к разгадке испарились полностью. Замерзший и подавленный, я поднялся, размял ноги и поплелся спать.

На следующий вечер в восемь часов я отправился в Слоу. Со мной никто не пошел – все парни сказали, что до получки сидят на бобах, к тому же по телевизору показывали автогонки.

В баре, как всегда по средам, никого не было. Супи вместе с его таинственным дружком, разумеется, тоже. Я заказал пива и стал развлекаться возле доски со стрелками: старался попасть сначала в самый большой круг, потом – в меньший и так дошел до самого центра. Время шло. Я взглянул на часы и уже было решил, что притопал сюда впустую, как вдруг через боковую дверь в бар вошел человек. В левой руке он держал стакан с какой-то шипящей, янтарного цвета жидкостью и тонкую сигару. Смерив меня взглядом, он спросил:

– Ты конюх?

– Да.

– У Грейнджера или Инскипа?

– У Инскипа.

Он хмыкнул. Потом прошел внутрь, отпустив за собой дверь.

– Если приведешь сюда завтра вечером одного из ваших конюхов, получишь десять шиллингов... и бесплатное пиво для обоих – сколько выпьете.

Я изобразил на лице интерес.

– А какого конюха? – спросил я. – Любого? Многие и так придут сюда в пятницу.

– Да нет, лучше, пожалуй, завтра. Чем раньше, тем лучше, я всегда за это. А какого... давай-ка ты называй их по именам, а я выберу... Согласен?

Надо же выдумать такую глупость! Не хочет спрашивать прямо, боится – вдруг я запомню, что он хотел видеть именно... меня?

– Ладно. Пэдди, Гритс, Уолли, Стив, Рон, Дэн, Майк...

В глазах его мелькнула искорка.

– Дэн, – выбрал он. – Вроде бы подходящее имя. Приведи Дэна.

– Дэн – это я, – сказал я.

На какую-то секунду его череп покрылся складками, а глаза недовольно сузились.

– Ты что, – рявкнул он, – комедию вздумал ломать?!

– По-моему, – спокойно отозвался я, – вы первый начали.

Он уселся на скамью й аккуратно поставил стакан на стол перед собой.

– Почему ты пришел сюда сегодня один? – спросил он.

– Пивка выпить захотелось.

Наступила тишина – видимо, он обдумывал план кампании. Это был невысокий, приземистый человек в темном костюме, чуть для него тесноватом, под расстегнутым пиджаком я увидел кремовую рубашку с монограммой и желтый шелковый галстук. Пальцы – толстые и короткие, а жирок на шее переваливался на ворот пиджака, однако смотрел он на меня отнюдь не мягким взглядом.

Наконец он сказал:

У вас в конюшне есть такая лошадь Искрометный?

– Есть.

– И в понедельник она скачет в Лестере?

– Вроде бы да.

– И какие у нее шансы?

– Так вы, мистер, хотите, чтобы я вам подсказал, на кого ставить? Что ж, Искрометного готовлю я сам и могу сказать, что в понедельник он ни одну лошадь к себе и близко не подпустит.

– Значит, по-твоему, он выиграет?

– Ну да.

– И ты, наверное, собираешься на него ставить?

– Конечно.

– А сколько? Половину недельного заработка? Фунта четыре?

– Может, и четыре.

– Но ведь Искрометный будет фаворитом. Наверняка. И в лучшем случае ты выиграешь не больше, чем поставил. Еще четыре фунта. Не так уж много, а? Я мог бы помочь тебе выиграть... сотню.

– Что я должен сделать за сотню? – спросил я прямо.

Он осторожно посмотрел по сторонам и понизил голос до шепота:

В воскресенье вечером добавишь кое-что Искрометному в пищу. Вот и все. Проще пареной репы.

– Я не знаю, как вас зовут, – сказал я.

– Незачем тебе это знать. – Он решительно качнул головой.

– Вы букмекер? – спросил я.

– Нет, – отрезал он. – Не букмекер. И хватит задавать вопросы. Согласен или нет?