Читаем Последний Бес. Жизнь и творчество Исаака Башевиса-Зингера полностью

Однако когда весть о его исчезновении доходит до синагоги, горожане приходят в ярость. «Евреи, это работа Биноша!» — кричит свято уверовавший в Мессию Мордехай-Йосеф. — Бинош изгнал его из города!»

Дальше в синагоге начинается истерия. Раввина, в верности которого в Торе никто никогда не сомневался, начинают клеймить как «еретика», «преступника перед Богом Израиля», «нечестивцем» и т. д.

Попытка молодого ешиботника заявить, что старый раввин прав и Шабтай Цви — лжемессия, заканчивается тем, что его зверски, в кровь избивают, да еще и объявляют это избиение богоугодным делом.

После этого Зингер начинает знакомить читателя с главной героиней своего романа — 18-летней Рохеле. Хромая девушка уже отвергла всех, кто пытался к ней посвататься, и, так как ее отец часто отлучается, продолжает жить почти одна в полуразрушенном доме, в чудом уцелевшей после погрома мансарде. Все попытки женщин Горая сблизиться с девушкой закончились ничем, так как она не хочет ни с кем разговаривать, крайне мало ест, а ее соседка утверждает, что Рохеле никогда не выходит во двор для оправления естественных надобностей и, кроме того, у нее, очевидно, не бывает месячных. Как выясняется, после резни в Горае отец Рохеле реб Элиазар Бабра отдал девочку своему живущему в Люблине брату-резнику и тот вместе с матерью своей покойной жены вырастил девочку. Старая теща резника держала Рохеле в постоянном страхе с помощью сказок о бесах, демонах, неприкаянных душах и т. п. существах. Уже после смерти старухи, в ночь Судного Дня, «когда воздух полон душ покойников, не получивших искупления», Рохеле остается одна в доме дядьки и в нем неожиданно гаснут свечи, и его заволакивает дымом…

«Рохеле хотела выйти на улицу и позвать людей, но побоялась открыть дверь в пронизанный туманом коридор. Он шевельнула было губами, чтобы крикнуть, но крик застрял у нее в горле. От охватившего ее ужаса она забилась в угол, закрыла глаза и укуталась в одеяло. И тут из-за стен до нее донесся какой-то неясный шум. Голоса звучали как будто из-под земли, и казалось, что кто-то поет «Кол Нидрей». Рохеле вдруг ясно поняла, что слышит молитву мертвых, она знала, что человек не может после этого остаться в живых…»

Вернувшись домой, резник Зайдель-Дов застает Рохеле лежащей на полу в глубоком обмороке, с пеной на губах, и позванным им на помощь людям с трудом удается привести ее в чувство. Зингер оставляет читателю самому право судить о том, что же произошло с его героиней: был ли это просто приступ эпилепсии, в результате которого она упала в обморок и повредила себе ногу, или же девушка и в самом деле столкнулась лицом к лицу с потусторонними силами…

Нарисовав таким образом портрет героини, Зингер возвращается к событиям в Горае, где появляется книгоноша Иче Матес. Но очень быстро горожанам становится ясно, что он вовсе не обычный торговец книгами, а еще один тайный посланник «мессии». И вот уже евреи собираются в комнате Леви, младшего сына рабби Биноша. За наглухо закрытыми дверьми и занавесками Иче Матес рассказывает собравшимся о том, каким прекрасным будет новый мир, который построит Мессия:

«Все религиозные предписания будут отменены. Тела из материальных станут духовными сущностями, и новые души спустятся в мир из мира Ациля и Престола Его Славы. Нужды в еде и питье не будет, и вместо заповеди плодиться и размножаться души будут соединяться, чтобы прославить Святое имя. Изучение Гемары будет отменено, а из Письменной Торы останется только ее тайная часть. Каждый день будет длиной в год, и сияние Шехины[29] наполнит мир. Каждый сможет слышать славословия херувимов и офанимов

[30], и наслаждение от этого не будет иметь границ…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное