Последний человек из Атлантиды

Вода не текла. Ракета была совершенно неподвижна. Ганс рискнул отодвинуть ставень в кают-компании.

Ослепительно яркий луч солнца загорелся на стене, на лице и руках Ганса.

– Черт возьми! Это солнце слепит, как прожектор! –

радостно воскликнул Ганс, прищуривая глаза. – А небо!

Голубее земного, но немного тусклое, – наверно, от вулканической пыли. Не она ли окрашивает солнце и весь ландшафт в красновато-желтый цвет?..

Ганс вдруг громко запел, разнося радостную весть:

– Вставайте! Воскресайте, лежащие во гробах! Солнце

Венеры приветствует вас… земные подонки! – прибавил он тише.

Температура в ракете быстро поднималась.

Это был день большого ликования даже у Стормера, и даже для Ганса у него нашлась ласковая улыбка.

Все столпились у окна. Перед ними среди гор расстилалась каменистая равнина. Многочисленные ручьи перерезали ее во всех направлениях. Всего несколько часов тому назад эта равнина была ложем грозного и могучего потока, который увлекал тяжелую ракету, как щепку. Равнина замыкалась цепью гор со снежными, конусообразными вершинами. Ни растений, ни птиц, ни зверей… Камень и вода…

Ганс попросил пассажиров выйти из кают-компании и открыл окно, держа наготове противогазовую маску. Пахнуло теплым, влажным воздухом.

– Дышать можно, – сказал он, обращаясь к Цандеру и

Винклеру. – И серой меньше пахнет. Воздух очень плотный. А кислорода, пожалуй, даже слишком много. Смеяться хочется, словно от вина. Вероятно, весенним потоком нас снесло ниже и подальше от вулканов.

Ганс взобрался на раму открытого иллюминатора и спустил ноги.

– Под окном лежит большой камень, – сообщил он. –

Почти правильной эллипсоидальной формы. Словно большая шлюпка, перевернутая вверх дном. Поверхность его покрыта наложенными друг на друга слоями шестигранной формы, как соты.

Винклер влез на стул, чтобы посмотреть.

– Выход какого-нибудь венерианского базальта, – продолжал Ганс и спрыгнул на камень.

Камень вдруг приподнялся и медленно пополз вверх.

Ганс испугался:

– Ползающий камень! Венерианская черепаха! А я принял ее за камень.

Из-под выпуклого панциря вдруг показалась плоская голова, в мелких серых чешуйках, величиною с голову быка, и шея толщиною со слоновую ногу. «Черепаха»

уползла в сторону.

– Шутки в сторону! – воскликнул Ганс и соскочил на каменистую почву. Оглянувшись назад, он изумленно вскрикнул.

– Что там, новое чудовище? – спросил Винклер.

Ганс покачал головой и ответил:

– Мы на волоске от гибели. Наша ракета у края обрыва. Вся носовая часть висит над бездной. От нас, да и от ракеты, мало осталось бы, если бы она грохнулась с высоты десятка километров. Зато какое идеальное место для старта! Впереди нет горных вершин. Путь свободен, семафор открыт. Лети хоть сейчас. Да вы сойдите сюда, не бойтесь, «черепаха» уползла.

– Одна уползла, появились другие. Смотри, сколько «камней» ожило! – сказал Винклер.

По равнине медленно двигались неуклюжие существа, быть может только что пробудившиеся от зимней спячки.

– Интересно, чем они питаются. У них должен быть слоновый аппетит. А кругом только голые камни. Человечины они, во всяком случае, не пробовали. Думаю, что они для нас безопасны.

И Ганс побежал к «черепахе», которая что-то искала меж камней, ворочая толстой длинной шеей.

– Вот она и нашла, чем позавтракать.

Перед «черепахой» лежало нечто бугристое, пористое как губка ржавого цвета, величиной с одеяло и толщиной в полметра, с неровными, рваными краями. «Черепаха»

начала рвать края этого «одеяла» и жадно есть. Ганс вспрыгнул на «одеяло», его подбросило вверх, как на тугих пружинах матраца. «Черепаха» испугалась и, пятясь назад, уползла.

Блоттон, Амели, Делькро и Пинч через несколько минут присоединились к Гансу. Мхи повсюду залегли меж камней. Одни были совсем маленькие, величиною с подушку, другие – как огромный ковер, иные покрывали почву сплошными островками. Да, пищи для «черепах»

было достаточно.

Забыв недавние треволнения, пассажиры ракеты радовались солнцу, воздуху, теплу, простору, свободе.

А неугомонный Ганс уже заинтересовался иным. Он увидал в узкой расщелине слежавшийся снег и в нем множество ходов.

– Что вы тут так внимательно разглядываете? – спросил Текер. Солнце и его вытянуло на воздух.

– Тут должны жить какие-то «ледяные кроты», – ответил Ганс. – Видите во льду ходы, лазы, туннели? Они не могут быть естественного происхождения. Посмотрим, не покажется ли какой-нибудь траншейных дел мастер.

Ожидать пришлось недолго. Совершенно черное существо, похожее на утюг, вдруг появилось из-подо льда, пробежало по граниту и со всего разбега вонзилось своей острой мордочкой в ледяную стену, вошло в нее, словно это был не лед, а туман. Из нового туннеля вытекла вода, образовавшая большую лужу.

– Надо поймать этого зверька, – сказал Ганс.

Новое животное появилось из-подо льда, мокрое, блестящее, покрытое паром. Ганс схватил его, но тотчас вскрикнул и бросил. Животное быстро скрылось.

– Укусила? – спросил Текер.

Ганс молча показал ладони. На них и на пальцах вздулись большие пузыри.

– Гм… похоже на ожог, – сказал Текер.