Последний человек из Атлантиды

В поисках Блоттона

Дорога шла ущельем по высохшему руслу «сезонной»

реки. Кое-где в расщелинах еще лежал снег, от него, пересекая путь, протекали небольшие ручьи.

– Скверное место! – ворчал Ганс. – Если здесь из пещеры выползет какой-нибудь гад, то не убежишь… И ливень, проклятый, не прекращается. А туман!..

– Ветер совсем теплый. К дождям же и туманам нам придется привыкнуть. Здесь, по-видимому, дня не проходит без дождя, – заметил доктор.

Обогнули скалы. Ветер валил с ног. Туман редел. Яркий цветной луч, как бы пропущенный сквозь призму, ударил в глаза. Ганс в недоумении осмотрелся.

В просвете сизых туч проглянуло солнце. Но не оно ослепило разноцветными брызгами света. Синими, красными, желтыми лучами горела и искрилась подошва горы.

– Радуга на почве? Странный феномен! – воскликнул

Ганс.

Путники подошли ближе. Перед ними сверкали в лучах солнца драгоценные камни: изумруды, топазы, аметисты, алмазы, рубины…

У Текера даже дух перехватило.

– Груды, тонны ценностей! – воскликнул он, потрясенный.

Самоцветы гроздьями покрывали гранитные утесы, блестели то кровавой росой, то яркой зеленью, то голубой синевой. Повыше, на скалах, виднелись большие полосы молочно-опалового цвета, ниже виднелся выход черной, блестящей горной породы, еще ниже – красная, желтая, зеленая полосы. На гранях и остриях скал сверкали огромные кристаллы.

Ганс громко рассмеялся.

– Вы что? – тревожно спросил Текер, опасаясь, не помутился ли у молодого человека рассудок при виде такого сказочного богатства.

– Я вспомнил смешную историю, – ответил Ганс. –

Однажды я застал леди Хинтон, когда она перебирала свои алмазы. Она со страхом посмотрела на меня и прикрыла руками свои сокровища, как курица прикрывает крыльями птенцов, завидя коршуна. С самой Земли Хинтон таскает свои мешочки и дрожит над ними. Мне, право, хочется подшутить над старухой.

Ганс отобрал несколько крупных самородков и положил в карман.

– Идем дальше!

Солнце зашло. Туман снова сгустился.

– Блоттон, Бло-отто-он! – кричал Ганс.

«Оттон!. » – отзывалось горное эхо.

Ганс споткнулся о камень и упал.

– Что за дьявольщина! – воскликнул он, лежа. – Здесь на каждом шагу сокровища! – Он поднялся, подошел к

Текеру и показал огромный самородок золота.

– В нем килограмма три. Тяжело таскать, а все же захвачу с собой. – Ганс положил самородок в сумку. – Какие мы с вами богатые, доктор! Целое состояние в кармане.

Блоттон! Блот-то-он!

– Нетрудно и заблудиться в таком тумане, – озабоченно сказал Текер.

– Не заблудимся. Я иду по компасу.

Стены раздвигались; наконец ущелье кончилось. Путники вышли на открытую горную поляну, полого спускавшуюся. Как далеко она простиралась, не было видно за пеленой дождя и испарений, поднимавшихся снизу.

Подул сильный, горячий ветер. Ганс оглянулся. Высоко вверху, над отвесной скалой, был виден нос ракеты.

Еще выше – снежные горы, уходящие вершинами за облака, – гнездо дымящихся вулканов. Пелена дождя и тумана уходила в сторону. Внизу синела полоска моря. Лес на берегу казался почти черным.

Когда воздух стал почти прозрачным, Ганс увидел у подошвы горы большой залив, в который вдавался полуостров. На склоне горы росли высочайшие деревья, безлистные, сухие, похожие на хвощи. Коленчатые, постепенно суживающиеся к вершине стволы. У каждого колена топорщились вверх совершенно ровные сучья. Сучья на концах разветвлялись тонкими прямыми прутьями, похожими на острия громоотвода. На концах прутьев – пучки длинных игл. Путников заинтересовали плоды, висевшие возле иглистых пучков. Эти плоды, по определению Ганса, были похожи на шары-зонды, такие же круглые и примерно такого же размера. Несколько плодов лежало на земле…

– Подойдем ближе, – продолжал Ганс. – Блоттон!

Блоттон! – громко крикнул он.

Произошло необычайное: несколько лежавших на земле плодов-шаров, словно испугавшись крика, поднялись выше дерева и были унесены ветром в сторону. Сорвалась и часть плодов, висевших на ветвях.

– Занятно. Летающие арбузы!

Они подошли к самому дереву. Еще несколько шаров оторвалось от ветвей и полетело по ветру.

– Эти пузыри определенно боятся нас, – заметил Текер. – Надо полагать, что это не плоды, а живые существа.

– Попробуем подстрелить один из них.

Ганс прицелился и выстрелил. «Арбуз» вдруг сморщился, проткнутый, как детский воздушный шар, и упал на почву.

Возле сморщенной оболочки извивалась тонкая, «гусиная», не очень длинная шея, оканчивающаяся круглой головой с тончайшим клювом, острым, как игла шприца.

Текер вынул нож и произвел вскрытие. Внутри шара он нашел подобие сердца, пищевод, желудок, в котором были обнаружены шишки, хвоя; далее был кишечник.

– Почек, печени, селезенки не видно, – говорил Текер, роясь во внутренностях шара-зонда. – Любопытная птица,

– засмеялся он. – Конечно, это птица, если она летает. Но какой странный способ передвижения по воздуху изобрела она! Очевидно, ее организм вырабатывает какой-то газ легче воздуха. Это птицы-аэронавты. Интересно, могут ли они управлять своим полетом?