Последний день

Мы с ней сочетались. Наши движения не мешали друг другу. Мы предугадывали на несколько шагов вперед, что будет делать каждый из нас. Тем самым могли подстраиваться друг под друга. Тут я закрутил ее так, что она прижалась ко мне спиной и своей рукой обняла себя. В припеве в нас как будто вспыхнуло пламя. Пару движений – и я притянул ее к себе, взял за талию и наклонил назад. Она была почти параллельна полу. Волосы ее красиво свисали назад, и лицо было полностью открыто. Она не из тех, кому волосы придают «правильную» форму лица. Все от природы, все от природы… Ее держала только моя рука. Это произошло в тот момент, когда звучала спокойная мелодия. Мы смотрели друг другу в глаза. У нее они по-детски блестели и улыбались. Я начал приближаться к ней, она и сама потянулась ко мне. Хотя из того положения, в котором она была, это было сложновато. Глаза закрылись. И мы поцеловались. Тут заиграл финальный припев. Для меня каждый поцелуй был волшебным. И этот не исключение. Мы посмотрели друг на друга. Так, как на человека, которому взглядом хочешь показать, что он для тебя все. Мы остановились. Она обняла меня за шею, а я держал ее за талию. Мы соприкоснулись лбами и кончиками носов. Наше спокойствие выбивалось из динамичности песни, но нам не было до этого никакого дела. Уж не в конец же света следовать правилам! Песня постепенно заканчивалась.

– Надо было раньше с тобой потанцевать.

– А чего же не приглашал никогда?

– А ты бы согласилась?

Она лишь улыбнулась и пошла готовиться ко сну, предлагая тем самым ответить мне на этот вопрос самостоятельно. Я остался в гостиной.

Вздохнул от счастья, посмотрел на камин и подумал: почему бы мне не отдохнуть возле него. Положил дрова, под них немного бумаги, поджег каминными спичками. Мне всегда нравилось сидеть у камина. В моем доме камина никогда не было. В детстве мы постоянно сидели возле него у Лауры. Разжигали, а ее мама готовила нам какао, и мы могли сидеть так часами. Могли и молчать, и разговаривать. Просто смотрели на огонь. Если меня что-то беспокоило, то я представлял, что эта проблема горит в пламени, и мне сразу становилось легче. Огонь всегда был моей слабостью. Какое-то время в детстве я даже мечтал стать пожарным. Интересно, что у Лауры страстью всегда была Луна. Телескоп, между тем, был только у меня, а камин был только у Лауры. Такое ощущение, что мы всегда могли дать друг другу недостающие сердцу детали.

– Ты еще здесь? Я думала уже в комнате, – раздался голос Лауры.

Она успела за это время только снять куртку и смыть косметику.

– Нет, я решил немного посидеть у камина. Давно на открытый огонь не смотрел.

– А детские привычки не пропадают.

Я улыбнулся и помотал головой.

– Присоединяйся, если хочешь… – предложил я.

– С удовольствием, – она хотела составить мне компанию, как вдруг остановилась. – Дай мне только пять минут!

Через некоторое время она зашла в гостиную со словами:

– Ностальгировать, так ностальгировать!

В руках у нее были две кружки какао.

– Между прочим, я какао не хуже мамы готовлю.

Она устроилась рядом на ковре.

Я с улыбкой взглянул на нее, глотнул какао и вспомнил этот вкус. Вкус лучшего времени в жизни. Беззаботного и яркого.

Интересно, как вкус может освежить память и перенести в определенный момент в прошлом. Но память будоражит здесь не только какао, но и камин, и вечер, и ковер, и самое главное – Лаура. Все из тех времен.

– А помнишь день, когда мы от того чудака убегали? – спросила она.

– Когда нам по 12 было?

– Ага. Мы потом еще заблудились, – посмеялась она.

– Еще под дождь попали.

– Нас тогда мама усадила у камина и тоже какао принесла. Я часто вспоминаю этот день. В тот день как будто что-то изменилось. Для меня мир тогда стал другим.

– Каким же?

– Лучше. Ярче. На людей стала смотреть иначе.

– И что же на тебя так повлияло? – с интересом спросил я.

– Что-то щелкнуло. Это невозможно объяснить. К этому не готовишься. Может, и мечтаешь, что когда-то будет так хорошо, но щелкает только тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Забываешь об этом, наслаждаешься тем, что есть, а потом это просто застает тебя врасплох. И все становится только лучше.

– Насчет «застает врасплох» я согласен.

– А когда у тебя так было в последний раз?

– Пару дней назад. На заправке. Как так получилось, что через столько лет мы встретились именно на той заправке где-то в Небраске?

– Значит, на то была воля Божья.

– Интересно, зачем ему это? – поинтересовался я.

– Скоро узнаем.

Мы молча смотрели на пламя, слушали потрескивание дров, тишину.

Умиротворение. Чувство абсолютного спокойствия. Вот что со мной делал огонь. Для кого-то это разрушающая сила. Но для меня огонь сжигает только плохое, оставляя исключительно хорошее вокруг меня. Но только ли у огня есть разрушающая сила? Ведь и воде свойственно уничтожать. И воздуху. И земле. Цунами, торнадо, землетрясение, извержение вулканов.

В то же время вода – источник жизни. Воздух поддерживает эту жизнь. Земля дает пищу для жизни. А огонь – тепло и свет. Все эти стихии имеют две стороны.