Последний день Славена. Том 2

Атакованные с четырех сторон, варяги попытались прорваться через, как им показалось, слабое место, где строй словен был не слишком плотен – через ту часть дружины, что изначально ввязалась в сечу. Но Военег предвидел, что атака пойдет именно сюда. Словене даже расступились по команде воеводы, образовав не слишком широкий проход, Но по дороге к лесу колонна варягов, вытянувшись в длину, не могла преодолеет сугробы, и увязла в них по пояс. Военег уже знал, что произойдет. Вытянувшуюся колонну разрезали атакой с двух сторон на пять равных частей, и начали попросту уничтожать. Только замыкающая колонну часть дружины, припертая в дополнение ко всему, и сзади, в естественном яростном желании жить сумела с большими потерями прорваться на свой же уже протоптанный путь в сторону Заломовой. И попыталась вернуться в крепость, где можно было бы отсидеться за стенами. Варягов, прорвавшихся к спасению, было не больше полутора сотен. Но князь Вадимир, надеявшийся на то, что ворота Заломовой будут открыты после ухода войска, недооценил осторожность Астараты, который сам из крепости не выступил, и даже оставил у себя пять сотен. Варяги со стен крепости видели маневр отряда Вадимира, и выставили свои резервные сотни навстречу Вадимиру. Княжич, не вступив в бой, вынужден был резко развернуть отряд, и двинуться в обратный путь. И прямо на дороге столкнулся с полутора сотнями отступающих варягов. Его сотня была свежа, и, в отличии от противника, не измотана сражением. К тому же вся сотня была верховой, тогда как у варягов конными были только три десятка. И княжич без раздумий повел свою сотню в атаку, прорываясь к своим не через глубокие сугробы, а прямо по дороге, и даже по телам убитых врагов. Этого требовала обстановка, потому что полк, выступивший из Заломовой, тоже имел около сотни конников, которые могли вот-вот показаться за спиной. Половина сотни Вадимира сидела на лосях, и лоси были хорошим тараном, который прочищал дорогу. Потери самой сотни княжича были при этом прорыве небольшими. Было убито лишь три воя. И все, похоже, были сняты с седел одним стрельцом. Стрельцов у варягов было мало. Это князь Войномир собирал всех стрельцов в один полк, который наносил по противнику массированный удар, а потом быстро перемещался в другое место, где наносил новый удар. Князь же Астарата воевал по старинке, распределяя стрельцов по одному, по два человека на сотню, чтобы удары стрел были равномерными. Стрельцы обычно находились в последних рядах, и искали для себя возвышенное место, с которого могли видеть, куда стрелять, и стреляли выборочно, выискивая себе наиболее опасные для полка фигуры воев противника. Подобная тактика делала действия предсказуемым, и не приходилось гадать, успеют ли стрельцы переместиться туда, куда им переместиться следует. Чтобы на новой позиции нанести противнику наибольший урон. И уже тогда, когда сотня словен прорвалась на открытую дорогу, следующая стрела ударила Вадимиру в спину, вонзившись в позвоночник. Вадимир еще какое-то время держался в седле, но, скорее всего, лишь по инерции, потом свалился вперед, выронив меч, и бросив руки через высокую луку седла лосю на рога. А вскоре стал сползать набок. Состояние княжича заметили, его придержали, и даже поднятый меч вложили в ножны. Но оставлять Вадимира так близко от варягов не рискнули, и погнали лосей, не понимая еще, что везут, придерживая в седле, уже мертвого всадника, который меч из ножен уже никогда больше не выхватит.

Вадимир сам перед выступлением из Карелы снял с себя доспехи, оставшись только в звериных шкурах. Доспехи казались княжичу слишком тяжелыми…

* * *

Велибора так и не смогла уснуть в эту ночь. И уже незадолго до рассвета, все обдумав, и решившись на крайние меры, которые способны сделать из княжны княгиню, порывшись у себя в дорожных вещах, она переложила в карман маленький кожаный мешочек с тем, что сделала по ее заказу труболетка Бисения, и спустилась на первый этаж. Дворовый человек, как раньше стоял у двери горницы князя Буривоя, прислонившись спиной к стене, так стоял и теперь, и, казалось, даже спать не хотел. Смотрел одновременно сердито, и с чувством важности своей миссии.

– Есть кто у батюшки? – спросила княжна.

– Один сидит. Ждет вестей из полков.

– А Вадимир где?

– Знамо дело – где… Полки повел! В сечу с варягами…

Это было еще одним оскорблением Велиборы. Вадимир даже не заглянул в ее комнату, чтобы проститься перед тем, как отправиться в поход. Она не предполагала, как долго этот поход продлится. Но, если князь Буривой ждет вестей из полков, значит, поход не длительный. Велибора даже попыталась успокоить себя тем, что Вадимир не хотел заставлять ее в ее положении волноваться, потому и не предупредил. Тем не менее, обида продолжала больно щипать ее сердце, и в глубине души Велибора была уверена, что Вадимир не захотел проститься специально для того, чтобы показать ей свое пренебрежение. Но при дворовом человеке обнажать свои чувства княжна не желала, молча открыла дверь княжеской горницы, и вошла тихо, беззвучно.