Последний дубль Декстера

– Я так и подумала, – кивнула она с улыбкой. – По тому, как вы двигались, когда заставили Кэти писать на пол… Да, кстати. – Джекки поставила на стол пустую чашку и потянулась за тостом. – Кэти придет с минуты на минуту, так что вам, возможно, захочется отомкнуть цепочку, и пожалуйста, постарайтесь не застрелить ее на этот раз.

– Постараюсь, – пообещал я.

Только я успел расправиться со своим омлетом, как в дверь постучали.

– Это, должно быть, она, – сказала Джекки и сделала попытку встать.

– Я сам, – возразил я, и она застыла, удивленно моргая.

– О да, конечно, – кивнула она после паузы и опустилась обратно на стул.

Я приотворил дверь, не снимая цепочки, и выглянул. В коридоре стояла Кэти с охапкой бумаг, смартфоном и еще одной чашкой из «Старбакса». При виде меня взгляд у нее сделался как у василиска.

– Про-пу-сти-те-ме-ня, – отчеканила она по слогам, и я не мог не отметить, что мое легендарное обаяние не пробилось еще сквозь последствия нашей предыдущей встречи. Что ж, не все сразу. Я закрыл дверь, снял цепочку, снова открыл дверь, и Кэти вихрем пронеслась мимо меня прямиком в спальню – прежде чем я успел перенаправить ее на балкон. Еще через несколько секунд она вылетела из нее, смерила меня еще более испепеляющим взглядом и устремилась на балкон.

К моменту, когда я вышел к ожидавшим меня остаткам завтрака, Кэти уже оккупировала мой стул, переставила мои тарелки на пол, разложив на их месте бумаги, и пулеметной очередью перечисляла мероприятия, постукивая ручкой по соответствующим страницам.

– …За исключением дополнительных прав, но Мирон уверяет, лучшего мы сейчас все равно не добьемся, так что валяйте, подпишите здесь, здесь и здесь… Ага. Так, и еще насчет Марокко. Валери говорит, что условия просто отличные, лучшей рекламы не найти, вот вам все бумаги. И еще, «Мэджик» просил фотосессию, я включила их в список звонков на сегодня…

Так продолжалось несколько минут. Кэти жонглировала бумагами, Джекки время от времени черкала свою подпись, не переставая при этом жевать тост, запивая его соком и притворяясь, что поспевает за Кэти. Раз или два она поворачивалась в мою сторону, корча при этом занятную физиономию, чего Кэти не видела. Я держался на заднем плане, стараясь при этом выглядеть угрожающе, как и положено телохранителю. В конце концов Кэти выдохлась, собрала бумаги и ушла, метнув в меня на прощание еще один испепеляющий взгляд.

Я выпустил ее, запер за ней дверь и вернулся на балкон. Джекки налила себе еще кофе. Она прожевала один тост, чуть откусила от другого и съела примерно две трети вазочки йогурта. Мне это представлялось недостаточным для поддержания даже нормальной человеческой жизни, не говоря уж о такой необычной, как моя. Впрочем, ее это, похоже, устраивало. Я сел на стул и наполнил свою чашку из кофейника.

– Похоже, вы ей не очень понравились, – заметила Джекки бархатным от кофе и ехидства голосом.

– Не факт, – возразил я.

– Вы действительно так считаете?

Я отхлебнул кофе.

– Не все сразу, – ответил я. – Рано или поздно она не сможет не оценить моих достоинств.

– Боюсь, это произойдет скорее поздно, чем рано, – сообщила Джекки. – Она вас действительно не переваривает.

Я не сомневался в том, что она права, но меня это не особенно волновало. К тому же в вазе лежало еще три идеальных ломтика дыни, а в кофейнике хватало кофе, чтобы их запить. Поэтому я отбросил все ненужные мысли и закончил свой завтрак.

Через несколько минут позвонил телефон, и мы узнали, что у подъезда нас ожидает «линкольн». Мы спустились на лифте вдвоем, причем в кабину я вошел и огляделся по сторонам первым, как и следует телохранителю. Потом я оставил Джекки в вестибюле со швейцаром, который только рад был поглазеть на нее подольше. Сам же я вышел, приблизился к лимузину и заглянул в него: водитель был тот же, что привез нас накануне, и он приветственно кивнул мне. Я кивнул в ответ и наскоро обследовал ближайшие ко входу в гостиницу окрестности.

На сам вход ушло не больше пары секунд, несколько человек стояли у двери в ожидании своих машин. Я пригляделся к ним, но не заметил ничего особенного: нормальные гостиничные постояльцы, явно не бедные, не голодающие, довольные собой и своей жизнью. Я расширил круг осмотра.

Солнце светило уже вовсю, так что я даже немного поморгал, привыкая к яркому свету, и только потом осмотрелся по сторонам. На подъездной дороге от моста, соединявшего островок с сушей, виднелось только две машины; впрочем, они находились слишком далеко, чтобы представлять для нас угрозу: снайперской атаки я не ожидал. Ближе к нам, на стоянке у входа, стояли еще несколько: «феррари», «бентли» и открытый «роллс-ройс корниш». Я сомневался в том, чтобы наш убийца ездил на тачке, по цене превышающей стоимость нового небольшого дома у воды, но на всякий случай заглянул и в них. Все оказались пусты.

Чувак в гостиничной ливрее у стоянки скептически посмотрел на меня, когда я возвращался мимо него от «корниша».

– И как, нравится? – поинтересовался он.

– Очень мило, – отозвался я. – Это ваш?

Он фыркнул:

– Они здесь так стоят. Для рекламы.