Последний ход

После того как пресс-конференция закончилась и журналисты освободили зал, Мазур повернулся к ней:

— Что это Норт так в вас вцепился? И откуда у него такие сведения о вас?

Хейден аккуратно сложила бумаги.

— Мистер Норт — мой самый горячий поклонник в средствах массовой информации. Он надеется на то, что если достаточно серьезно меня оскорбит, я сорвусь и выдам ему по полной.

Мазуру захотелось узнать, где она прячет свои чувства. Он видел ее реакцию во время пресс-конференции и знал, что на самом деле чувства никуда не делись.

— Определенно, он быстро сюда добрался.

— Норт следит за всем, что происходит на трассе. Убийство Глории Санчес сразу же привлекло его внимание. Подозреваю, он находился где-то неподалеку. Ему известно, что всеми делами занималась я.

— Он вас не донимает?

— Я бы так не сказала. Просто у него талант находить оголенный нерв. Однако я не доставлю ему удовольствия и не сорвусь.

Мазур поймал себя на том, что ему все больше и больше нравится профессионализм Кейт.

— А что насчет слов о том, будто мы работаем над распознанием лица с видеозаписи? Никакого лица у нас нет.

— А я и не говорила, детектив Мазур, что никогда не лгу журналистам. Мне хорошо известно, какие признаки выдают ложь, поэтому я прекрасно владею искусством обмана. Я тоже умею играть в эту игру.

— Вы сыграли отлично, Кейт. — Покачав головой, он улыбнулся.

Хейден взглянула на часы.

— Кто присматривает за «паленым» телефоном с места преступления?

— Калхун. Она поставила его на подзарядку и позвонит, если на этот номер поступит новое сообщение.

— Хорошо. А теперь, думаю, пришло время наведаться в гости к Уильяму Болдри, — предложила Кейт. — Посмотреть, что у него на уме.

— Сможете? — спросил Мазур.

— Разумеется.

Склонив голову набок, детектив внимательно изучил выражение ее лица.

— Кейт, а это правда или ложь?

— Неважно. Дело нужно сделать.

* * *

За всю дорогу в противоположный конец города к дому Уильяма Болдри Мазур не сказал Кейт ни слова. Та была рада возможности в тишине обдумать то, что произошло на пресс-конференции, и определиться со своими мыслями по отношению к Болдри. Кейт было крайне неприятно снова встречаться с убийцей своего отца, однако ее чувства не имели никакого отношения к тому, как она выполняет свою работу.

Они остановились перед большим каменным домом.

— Говорить буду я, — предупредил Мазур.

— Но я его знаю. Вести разговор должна я.

— Вы знаете его слишком хорошо. Вы не будете к нему непредвзяты, сколько бы раз ни повторяли это вслух.

— Я объективна и могу совладать с собой.

— Это мое дело. Говорить буду я. — В его словах прозвучала сталь, что дало Кейт возможность сделать паузу, хорошенько подумать и признать его правоту.

Поднявшись на крыльцо, Мазур позвонил в дверь. Мелодичный звон разнесся по всему дому. Зазвучали шаги, за ними последовали щелчки нескольких замков, и наконец дверь открылась. На пороге стояла молодая женщина, невысокая, лет тридцати с небольшим, ее светлые волосы были забраны в тугой пучок на затылке. Она была в черной блузке и брюках.

— Чем могу вам помочь? — спросила женщина.

— Я хочу видеть мистера Болдри, — сказал Мазур, протягивая свой значок.

— В настоящий момент он в Нью-Йорке, — ответила женщина. — И вернется только через две недели.

— Когда уехал? — спросил Мазур.

— Неделю назад.

— Есть номер телефона, по которому с ним можно связаться? — не сдавался он.

Женщина стояла прямо, как фонарный столб, однако вскинутый подбородок говорил о том, что она нервничает.

— Я не уполномочена давать какие-либо сведения, но могу передать ему ваши имя и телефон, когда он позвонит.

— Кто вы такая? — спросил Мазур, протягивая ей свою визитную карточку.

— Домработница мистера Болдри. Элизабет Лопес.

— Пусть мистер Болдри перезвонит мне, как только он с вами свяжется.

— Да, сэр.

Женщина собралась было закрыть дверь, однако Мазур выставил ногу, не давая ей это сделать.

— Передайте мистеру Болдри, что он пожалеет, если заставит меня ждать слишком долго.

Побледнев, женщина кивнула и закрыла дверь. Тео спустился с крыльца, чувствуя, как у него пульсирует жилка на подбородке.

Он окинул взглядом просторный дом:

— Похоже, Болдри встал на ноги.

— Деньги его родителей, — сказала Кейт.

— Полагаете, он действительно уехал в Нью-Йорк? — спросил Мазур.

— Нет. Уильям терпеть не может толпу. В школе его выводили из себя заполненные учениками коридоры. Нью-Йорк — последнее место, куда он отправился бы.

— Где еще он может быть?

— У Болдри есть брат Джеб, живет за городом, — сказала Кейт. — Возможно, знает, где его брат.

— Других родственников нет?

— Насколько мне известно.

— Давайте заглянем в гости к этому Джебу.

Через двадцать минут они подъехали к дому Джеба Болдри, стоящему на обширном ранчо в двадцати милях за городом. Кипарисы обрамляли утрамбованную дорожку, ведущую между каменными колоннами к арке входа.

— Похоже, денег у семьи больше, чем я предполагал, — заметил Мазур.