Последний князь удела

На всех ранее виденных мной речных судах стоял прямой парус, и лишь на этой лодке наличествовал косой треугольный. Да и обводы её корпуса несколько отличались от традиционных русских. Пока я разглядывал эту необычную романовку, наши струги приткнулись к деревянной пристани. Ждан заставил меня ещё четверть часа сидеть в ладье, дожидаясь пока на торжественную встречу соберётся вся местная знать. Въезд угличского князя в город обставили с необычайной помпой. Впереди меня ехали почти полсотни татарских дворян, рядом с моим конем шли, держась за стремена, сыновья ногайских мурз. Всё это сопровождалось визгом различных деревянных и камышовых дудок и звоном инструментов, представлявших собой смесь бубна с погремушкой.

Проехав земляные валы, ограждавшие посад, я стал с интересом осматриваться. На центральной площади напротив друг друга стояли деревянный храм и каменная мечеть с минаретом. Чуть поодаль почти вряд за высокими бревенчатыми заборами стояли шесть крупных хоромин. Ворота во двор самых представительных палат стояли распахнутыми настежь, видимо именно там находилось жилище Эль-мурзы. Решив почтить ногайского вельможу, я собирался соскочить с седла, как только въеду на подворье. Мне не удалось полностью совершить задуманное, поскольку мурза бросился мне навстречу, не как только моя нога вылезла из стремени. Так что приземлился я на землю практически к нему в объятия.

После шумных приветствий наступил черёд вручения даров. При виде каждого вносимого слугами подарка мурза шумно радовался, и бил себя ладонями по коленям.

- Вишь какое довольство от поминок являет,- шептал мне на ухо мой советник по степным делам Бакшеев.- Сим тебе приязнь выказывает.

Когда в светлицу внесли ответные подношения, стало ясно, что к моему приезду старший Юсупов тщательно готовился. Отдарки состояли в основном из восточных тканей, ассортиментом от золототканого шёлка до необычайно пёстрого ситца, причём каждый кусок разворачивали и демонстрировали всем собравшимся. На удивление, дешёвая в моём прошлом мире хлопковая ткань привела мою свиту в восторг.

-Ишь, какая лепая бумазея набойная. Бухарской видать работы,- перешёптывались мои спутники. - А уж алые цветы-то как выписаны, очей не отвесть, знамо, не малой цены товар.

Просмотрев к концу часа крайний, почему-то девятый постав текстильной продукции, я думал, что на этом торжественное мероприятие завершилось. Но не тут-то было, нас пригласили во двор, где поочерёдно показали девять отменных татарских лошадок каурой масти . За первой девяткой лошадей последовала вторая иного окраса, за ней третья, уже гнедые. При виде этих красивых животных у сидевшего слева Бакшеева начинали гореть глаза, и он, выражая своё восхищение, даже прищёлкивал языком на ногайский манер.

- Восемь десятков с одним отдадут,- почти прохрипел он мне на ухо. - Истинно, достойное великого князя подношение.

В самом разгаре демонстрации конских статей вдруг с самого высокого минарета пронзительно завопил муэдзин, призывая правоверных на молитву. Ему тут же вторили ещё с нескольких мечетей его громкоголосые коллеги. Никто из присутствующих ногаев даже ухом не повёл, продолжая наслаждаться видом превосходных лошадей.

-Может, стоит остановиться? Вам же помолиться требуется? Потом продолжим,- обратился я к мурзе, не желая даже невольно оскорблять его религиозность.

-Возносить молитвы Аллаху можно сердцем, в любое время,- сообщил мне мурза.- В мечеть нам, мангытам, дозволено ходить тогда, когда нет других забот.

-Кади,- кликнул ногайский вельможа стоявшего неподалёку сухенького старичка.- Растолкуй благодетельному князю Углича Дмитрию Иоанновичу нашу веру.

- Господь Милостивый, Милосердный даровал нам устами Пророка Мухаммада облегчение от общих молитв, ибо странники прославляют Аллаха в мечетях, когда смогут,- коверкая русские слова, разъяснил мне слова Юсупова ногайский правовед.- Наша умма - народ Дешт-Кичака молится молча, в седле и за сие Всевышний вознаградит нас десятикратно.

Подумалось, что тут исповедают какую-то своеобразную форму ислама, но выяснять подробности я не стал.

- Наш кади резв умом, сдержан речами и справедлив сердцем,- похвалился своим судьёй мурза.- Даже русские к нему тяжбы решать ходят.

- Разве ж дозволено так? - из-за моего плеча переспросил Афанасий.

-Присуд тут мой,- чуть притопнул ногой Эль-мурза.- Дела разбирают меж христианами их начальные люди, меж правоверными кади. Коли промеж себя русский с мангытом спорят, то судят сие выборные люди с двух сторон. Всегда кади с нашей стороны сидит, и никоего лихоимства за ним не водится, то каждый знает, и русак и ногай.

Показ дарёных коней, которым, в общем-то, не полагалось смотреть в зубы, продолжался часа четыре. В последней девятке лошади были вороными, с белыми хвостами и гривами.

-Черкесские,- ахнул Бакшеев.- Поди, набегом взял?

Юсупов совершенно не смутился и, облизнувшись, словно объевшийся сметаны кот, сообщил: