Последний князь удела

— Нестатошного токмо дурак желает. Ежели гишпанец таков, то его обмануть не грех. Да и тебе какая печаль? От обещал ещё никто не обнищал.-

С этой житейской мудростью спорить не приходилось и мои душевные терзания улеглись.

После праздников была выстроена снежная крепость, своими очертаниями напоминающая нарисованные в итальянской книжке цитадели. На этой уменьшенной модели я решил проводить учения своих потешных воинов. Принимавший вместе со мной постройку Данила Пузиков протянул:

— Вельми сей ледяной острожек схож с Ругодивским кремлём. Там також свеи башни срыли да землёй обсыпали, стали оне широкими да низкими, углом завёрнутыми. Ломовой наряд стенку пробил, да стрельцы в пролом мимо тех каланчей взойти не смогли. Яз там первый раз в бой-то ходил. Наших воев побили свеи пальбой — страсть как много. Ух, и бранили мы потом меж собой боярина Бориса Фёдоровича, за то, что сперва пушечным боем башни сбить не повелел.-

Подписи к иллюстрациям я прочёл и поэтому ответил с видом знатока:

— Бастионная система. Последнее европейское новшество, позволяет вести фланкирующий огонь вдоль стен по всем направлениям. —

— Чего только не измыслят нечестивцы на погибель православному люду, — стрелецкий голова сплюнул с досады.

— Ничего, на каждую хитрую… хм, придумку есть свой метод.-

— Ну, дай Бог, — выслушав мой ответ, Данила перекрестился.

Следующую седмицу потешная рота пыталась одновременно брать и оборонять крепость. Атакующих изображали два десятка, обороняющихся — один. Копируя указания труда по военному делу, копались в снегу зигзагообразные траншеи и из него же насыпались укрывавшие их валы. Для придания учениям реализма две выдолбленные дубовые колоды изображали пушки, стреляющие с помощью мельчайших зарядов мочёным горохом. После каждого успешного штурма часть нападавших менялась местами с защищавшимися, и всё начиналось с начала.

Первые два дня на новую княжескую потеху сбегался смотреть чуть ли не весь город. Потом любопытство посадских поутихло, и нас остался всего один постоянный зритель — Пузиков. Стрелецкий голова явно увидел пользу в моей забаве.

— Чего ж смотришь, выводи своих служивых поупражняться в осадном деле, — подначил я как-то Данилу.

— Угу, так ведь прибьют, — вздохнул командир нашего городового полка. — Ей Богу, до смерти поколотят, ежели прикажу також тешится. В караулы то сам выгоняю, а всё потребного числа людей нет. Отговариваются от положенной службы хворобой да скудостью, а сами — кто пьянствует, а кто хозяйством иль лавкой занимается.-

— Да ладно, яз вот у ворот кремля стрельцов уже с приезда одних и тех же вижу, сколько уж без смены в караул встают. Значит не все же от службы бегают.-

— Это они в подмену, за плату от тех, чей черёд, — пояснил Пузиков такое рвение замеченных мною воинов. — Своего хозяйства нет, торговлишки нет, добывают на прокорм лишнюю деньгу.-

— Может им от меня лишнего серебра платить за ученье? Чуть больше дневных подменных денег. В караулы по развёрстке ставить надо, а нетчиков, если не болен конечно, за день неявки седмичным жалованьем наказывать.-

— Так все хворыми скажутся, — ухмыльнулся командир стрелецкого приказа.

— Уж на то найдём мы им лекаря, посмотрит, кто душой кривит, а кто истину сказывает.-

Порешив охочих до княжьих денег служивых учить вместе с потешными, Данила отправился по избам своих подчиненных. Видимо строевые упражнения произвели на него сильное впечатление, раз он решил сам в этом участвовать, да и добровольцев на сие учение подыскивать.

Середина января принесла одновременно радости и разочарования. Вернувшийся из Новых Холмогор приказчик Васькин привёз на очистку выделенные из свинца примеси. Однако количество снятой цинковой пены с драгоценным металлом оказалось чуть ли не в пятнадцать раз ниже ожидаемого. Мной овладели самые тяжкие подозрения на тему доверия к нашему управителю. Семён оказался человеком не глупым и, предчувствуя таковой разворот событий, привёз с собой несколько десятков пудов закупленного свинца.

— Яз ить сразу углядел, что свинцового отгона втрое уходит, — теребя в руках шапку, пояснил вернувшийся приказчик. — Мню, дело тут нечисто. Сказывали мне любечские купцы, кои мне триста пудов продали, будто в горах, где свинчатый камень ломают, водится в руде злой дух- кобольд. Он-то у плавильщиков часть сплавленного сжирает. Как бы не завезли те еретики сию нечисть к нам. Яз у них купленное отдельно сложил, и два воза сюда привёз.-

Проведенные опыты со свинцом, купленным у германских купцов, показали даже избыточное содержание в нём серебра. Учитывая, что большая часть закупаемого нами на переработку чернового сырья выплавлялась как побочный продукт при извлечении благородного металла, ничего удивительного в этом не имелось. Вот как раз иные образцы, те которые Васькин считал лучшими, совершенно не очищались цинком.

— Сие свинчатое железо брал у аглицких немцев по рублю пуд, — разъяснил происхождение странного приобретения вызванный приказчик. — Доброе должно быть.-