Читаем Последний койот полностью

Последний койот

— Понимаешь, мне было страшно, поэтому я не сказала им всей правды… но я знала, с кем она собиралась встретиться там, на вечеринке. Мы же с ней были как сестры. Жили в одном доме, делились друг с другом одеждой, секретами, да вообще всем. Мы каждое утро болтали, вместе пили кофе. У нас не было друг от друга тайн. И мы собирались пойти на эту вечеринку вдвоем. Разумеется, после того… после того, как Джонни меня избил, ей пришлось пойти в одиночку.

— Кэтрин, с кем она собиралась там встретиться? — подстегнул ее Босх.

— Это правильный вопрос, но те детективы так мне его и не задали. Они лишь хотели знать, кто устраивал ту вечеринку и где она проходила. Это было не важно. А важно было, с кем она собиралась там встретиться, но они об этом так и не спросили.

— И кто это был?

Она перевела взгляд с рук на камин и долго смотрела на холодные обугленные головешки — так некоторые завороженно смотрят на пылающий огонь.

— Это был человек по имени Арно Конклин. Тогда он был очень важной шишкой в…

— Я знаю, кем он был.

— Правда?

— Его имя упоминалось в протоколах. Но в другом контексте. Как вы могли не рассказать об этом полицейским?

Она резко повернулась и пробуравила его взглядом:

— Не надо на меня так смотреть. Я же сказала тебе, что была напугана. Мне угрожали. И они все равно ничего бы не сделали. Конклин купил их обоих с потрохами. Они не стали бы под него копать на основании слов какой-то… девицы по вызову, которая ничего не видела, а всего лишь слышала чье-то имя. Мне надо было думать о себе. Гарри, твоя мать была мертва. Я ничего не могла с этим поделать.

Ее глаза гневно сверкнули. Он понимал, что ее гнев направлен отчасти на него, но еще больше на саму себя. Она могла перечислять свои оправдания хоть до посинения, но Босху показалось, что она каждый день в глубине души корит себя за то, что когда-то смалодушничала.

— Вы считаете, это Конклин ее убил?

— Я не знаю. Знаю только, что она уже встречалась с ним до этого, и все всегда было нормально. Никаких тревожных звоночков. Я не знаю, что тебе ответить.

— У вас есть какие-то предположения, кто мог вам тогда звонить?

— Никаких.

— Конклин?

— Я не знаю. Я же никогда не слышала его голос.

— А вы когда-нибудь видели их вместе? Мою мать и его?

— Однажды, на танцах в Масонской ложе[2]. Кажется, они там и познакомились. Джонни Фокс представил их друг другу. Думаю, Арно ничего не знал… про нее. По крайней мере, тогда.

— Может, это Фокс вам звонил?

— Нет. Я узнала бы его голос.

Босх на некоторое время задумался.

— Вы виделись с Фоксом после того утра?

— Нет. Я целую неделю его избегала. Это было несложно, потому что, судя по всему, он скрывался от копов. А потом я уехала. Тот, кто мне звонил, нагнал на меня жуткого страха. Я уехала в Лонг-Бич в тот же день, как только копы сказали, что я им больше не нужна. Покидала вещи в чемодан и села в автобус… Знаешь, некоторые мои вещи оставались в квартире твоей матери. Она их у меня одолжила на время. Я даже не стала пытаться их забрать. Просто собрала все, что у меня было, и уехала.

Босх молчал. Больше спрашивать было не о чем.

— Знаешь, я часто думаю о тех временах, — продолжала Кэтрин. — Мы с твоей матерью жили на дне, но мы были настоящими подругами и, несмотря ни на что, радовались жизни.

— Знаете, все мои детские воспоминания… очень многие из них связаны с вами. Вы всегда были рядом с ней.

— Мы много смеялись, несмотря ни на что, — произнесла она ностальгически. — А ты… ты был главным в нашей жизни. Знаешь, когда тебя у нее отобрали, это едва ее не убило… Она никогда не прекращала попыток вернуть тебя. Надеюсь, ты это знаешь. Она любила тебя. И я тоже.

— Да, я это знаю.

— Но после того как тебя забрали, в ней как будто что-то надломилось. Иногда я думаю: то, что с ней случилось, было, наверное, неизбежным. Как будто она шла к тому переулку долго и целенаправленно.

Босх поднялся, глядя в ее печальные глаза:

— Пожалуй, я поеду. Буду держать вас в курсе.

— Это было бы замечательно. Мне не хотелось бы терять с тобой связь.

— Мне тоже.

Он двинулся к двери, отчетливо понимая, что никакую связь поддерживать они не будут. Время истончило ее. Они стали чужими людьми, у которых было общее прошлое. На пороге он обернулся и посмотрел на нее.

— Та рождественская открытка, которую вы мне послали… Вы ведь еще тогда хотели, чтобы я занялся этим делом, да?

— Я не знаю. — Она слабо улыбнулась в ответ. — Мой муж тогда только что умер, и я подводила итоги, что ли. Я думала о ней. И о тебе. Я горжусь тем, чего я достигла, малыш Гарри. И часто думаю о том, чего могла бы достичь она и ты. Я до сих пор зла на того, кто это сделал. Он должен за это…

Она не закончила фразу, но Босх кивнул.

— До свидания, Гарри.

— Я думаю, моей матери очень повезло с подругой.

— Хотелось бы надеяться.