Последний контакт

— Звездец! — только и смогла вымолвить Мирская.

— Нет, док, — сухо сказал Медведев. — Звездец, как ты выразилась, только начинается.

Девушка испуганно посмотрела на Медведева.

— Что ты имеешь в виду?

— Самое интересное в этой истории начинается с того момента, когда к месту рандеву двух любопытных ИИ прилетает некий старенький рудовоз с девятью представителями третьей от Солнца планеты. Разумными представителями.

Глава 25

— Нет, стой, подожди! — запротестовала Валерия. — Что значит «договорился»?

Её мозг отказывался верить в рассказ Медведева и всячески пытался поймать его на лжи. Теперь Мирская зацепилась за фразу, сказанную Виктором ранее, и требовала ответа.

— Когда я всё это выяснил, со мной связались. Они полностью контролируют главный компьютер «Осириса» и общаются со мной через этот планшет. Они приняли меня за главного в этой экспедиции и сообщили, что уничтожат «Марк», если я не организую переход экипажа на «Осирис».

— Но зачем мы им нужны? Они уже изучили одного представителя нашей расы, ты сам это говорил.

— Посмотри на этот вопрос шире. Не как медик, но как учёный. С точки зрения медицины и биологии они получили исчерпывающие ответы на вопросы, поняли, кто мы и на что способен наш организм. Но в их руках оказался не полноценный человек, им достался бездушный репликант, человеческая оболочка без каких-либо психических функций. Это не могло удовлетворить их любопытство полностью. Им нужен был человек. Настоящий человек, понимаешь? Им нужны были мы целиком, со всем набором наших психофизиологических реакций. Наличие тела, кожи, костей, органов, даже мозга не делает из нас людей. Мы это мы, только если рассматривать нас с точки зрения нашего поведения, наших когнитивных способностей. Им нужно было понять, что человек представляет собой как вид. Человек — это животное, но животное социальное. Мы умеем думать, чувствовать, сопереживать, ненавидеть. У нас есть эмоции, которыми мы способны управлять. Они не могли отказаться от такого подарка судьбы. Мы сами пришли к ним — изучай не хочу. К тому же им несказанно повезло — они получили не одну особь, не две, а целую социальную ячейку. Группу людей разного пола, возраста, социального положения в обществе, с разными принципами, темпераментами и различными волевыми качествами.

Мирская слушала и физически ощущала страх, с каждой секундой он всё глубже проникал в её сознание. Они стали подопытными мышами для инопланетной расы. Лабораторным материалом для изучения и опытов.

— И ты молчал? Виктор, как же ты мог утаить всё это?

— Во-первых, у меня не было выбора, как нет его и сейчас. Возможно, ты заметила, что на «Осирисе» произошла трагедия. Из девяти членов экипажа в живых остались только мы с тобой. Как считаешь, случись подобное на Земле, мы реагировали бы так же?

— Что ты имеешь в виду?

— Когда был убит Васильев, ни один из нас не проронил ни слезинки. Да, мы встревожились, да, некоторые из нас пытались разобраться в ситуации — кто-то искренне, а кто-то просто имитировал бурную деятельность. Но тем не менее смерть нашего коллеги никак не отразилась на нашем общем самочувствии, на настроении, на нашем поведении. В психоэмоциональном плане эта смерть никак не повлияла на нас. Мы просто убрали труп геолога с глаз долой и продолжили борьбу за выживание. Даже сейчас, Валерия, мы тут сидим с тобой и просто беседуем. Мы потеряли семь человек, ты потеряла любимого, но мы сохранили на прежнем уровне все наши психоэмоциональные реакции. Словно всё это происходит в игре, словно это всё временно. Такое ощущение, что пройдёт время, и все они возродятся в точке сохранения.

— Хочешь сказать, в нас понизили уровень сочувствия? Как звук в наушниках, просто выкрутили на минимум?

— Да. Именно это я и хочу сказать. Нами манипулировали, нас заставили пройти это испытание, тест, если угодно.

— Но зачем? Чего они от нас хотят?

— Ты правильно сказала — они понизили нашу способность к сопереживанию, но при этом почти на максимум выкрутили нашу способность к разрушению. Им было важно узнать, на что мы способны как вид. Насколько мы опасны для них, можем ли сопротивляться им. И, дабы спровоцировать нас, они придумали устроить этот небольшой эксперимент с капсулами. Каждая насильственная смерть на корабле отнимала у нас одну капсулу. Им важно было понять, способны ли мы на жертву в таких условиях. Поймём ли закономерность, откажемся ли от спасении собственной шкуры ради другого.

— Но всё, что мы творили, все эти убийства — это же не мы, это голоса в голове нам приказывали! Всё это подстроено! — возмутилась Мирская.

Медведев горько усмехнулся.

— Ах, Валерия, если бы. Как раз голоса в голове — не их работа. Все эти императивные галлюцинации — не что иное, как утрированное, во сто крат умноженное отражение наших скрытых качеств. Это все наши пороки, приумноженные с учётом коэффициента времени.

— Какого ещё коэффициента? Что ты несешь?