Последний козырь

— Он протестовал по поводу каждой отобранной у него бумажки, — уже несколько успокоившись, отвечает Антипов. — А лекарства я тоже не мог ему оставить — я ведь не врач. Мало ли что могло быть среди этих лекарств. В пробирке с нитроглицерином мог оказаться и цианистый калий.

— Почему же вы мне не доложили об этом? — спрашивает Миронов, в упор глядя в серые глаза Антипова.

— В этом я действительно виноват, товарищ майор, — спокойно выдерживая взгляд Миронова, отвечает Антипов. — Этого я не сделал. Не хотел вас беспокоить по пустякам.

"Как он может так хладнокровно говорить об этом? — теперь уже с неприязнью думает об Антипове Миронов. — Ох, кажется, и на этот раз не подвела Волкова его интуиция…"

— Кто дежурил по отделу в эту ночь? — хмуро спрашивает он Антипова.

— Лейтенант Алехин.

— Вызовите его ко мне и можете быть свободны.

Лейтенант Алехин недавно в отделе Волкова. Всего два месяца. Он в ОБХСС — прямо из милицейской школы. Подтянут, как хорошо вышколенный курсант военного училища. Невысок ростом, широкоплеч. Похоже, что занимается спортом. Лицо открытое, смышленое. Миронову помнится, что Волков хвалил его за что-то…

— Докладывайте, лейтенант, — строго обращается к нему Миронов, — что произошло за время вашего дежурства?

Алехин хотя и отрапортовал уже обо всем Волкову, повторяет теперь свой рапорт и майору. Но Миронову все это уже известно, и он нетерпеливо перебивает его:

— Вы мне лучше скажите, когда ушел Антипов из отдела?

— Часов в одиннадцать вечера.

— Был он у Мерцалова?

— Был, но недолго. Старшина Мохов сообщил мне, что он заходил к нему буквально на минутку. И утром сегодня снова пытался зайти. Но как только стало мне известно о смерти Мерцалова, я приказал Мохову без разрешения подполковника Волкова никого к нему не пускать.

Майор Миронов несколько минут задумчиво ходит по кабинету, потом решительно произносит:

— Идемте!

Они входят в помещение, в котором был заключен Мерцалов. Их встречает старшина Мохов.

Откозыряв майору, он протягивает ему скомканный листок бумаги, на котором напечатано что-то на машинке.

— Вот, товарищ майор! Нашел это только что под койкой Мерцалова.

Миронов торопливо расправляет складки бумаги и с удивлением читает:

"Уважаемый Семен Семенович! Хотя я ине принадлежу к числу Ваших друзей, считаю, однако ж, долгом своим сообщить Вам, что супруга Ваша, Софья Борисовна, продав Вашу дачу и "Волгу", выехала с небезызвестным Вам "Герцогом" во Львов. Помогли ей в этом Ваши лучшие друзья. А ведь я, если помните, не рекомендовал Вам торопиться с оформлением Вашего имущества на ее имя. Примите мои соболезнования по этому прискорбному случаю.

Регент.

Р. S. Письмецо по прочтении уничтожьте".

Миронов прячет письмо в карман и спешит к Волкову, забыв о сопровождающем его лейтенанте.

Подполковник перечитывает записку дважды.

— Твое мнение? — оборачивается он к Миронову. — Кто, по-твоему, передал ему это письмо?

— Антипов, — почти не задумываясь, отвечает майор.

— Понял, наконец, что это за человек? Спроси его все-таки, зачем он заходил к Мерцалову в одиннадцать.

— Что-нибудь выдумает, конечно. Как же ему теперь признаться, если письмо это сыграло такую роковую роль в жизни Мерцалова?

— А тебе не кажется, что оно для того и предназначалось?

Миронов оторопело поднимает брови. Он понял мысль Волкова, но все еще не хочет верить этому.

— Во всяком случае, — торопливо заключает подполковник, — нам следует иметь в виду и такую возможность. А Антипова ты пришли ко мне.

Как только старший лейтенант приходит к Волкову, подполковник сразу же показывает ему письмо "Регента".

— Виноват, Василий Андреевич, — тотчас же сознаётся Антипов. — Это я его передал… Думал, что как только прочтет его Мерцалов, от расстройства сразу же "расколется" и всех своих "клиентов" выдаст.

— Но как же можно было передавать ему такое письмо, не показав его ни мне, ни Миронову?

Старший лейтенант лишь сокрушенно разводит руками…

Теперь и Миронов начинает верить в злой умысел Антипова.

— Но почему же он не забрал у него письма тотчас же, как только дал его прочесть Мерцалову? — спрашивает он Волкова.