Последний козырь

…И вот они снова на даче Мерцалова. В сумерках она выглядит неуютно, мрачно. Даже когда Миронов зажигает свет, все здесь кажется Алехину каким-то зловещим, особенно тени в неосвещенных комнатах.

Приглашенный Мироновым сотрудник научно-технического отдела неторопливо извлекает из печной стенки кирпичи. Майор внимательно следит за его движениями, нетерпеливо заглядывая из-за его плеча в образовавшееся отверстие. А как только тот вынимает последний кирпич наружной стенки тайника, Миронов зажигает электрический фонарь и освещает им тайное хранилище подпольного миллионера.

Алехин уже не сводит больше глаз с правой руки майора, извлекающей из тайника сначала горсть брильянтов, затем небольшую пачку каких-то бумаг и потрепанную записную книжку.

— Все? — спрашивает Алехин, складывая содержимое тайника на стол.

— Все, — отвечает Миронов, вытирая пыльные руки носовым платком. — Вы посчитали брильянты? Сколько их тут? Тринадцать? Но вес невелик. Каратов по пяти. Ну-с, а что за бумаги?.. Квитанции, расписки, накладные… Даты все старые, трехлетней давности. Вряд ли это пригодится нам. А что в записной книжке? Адреса… Это уже интереснее. Вот, кажется, и записи о проведенных операциях за этот год: "13.1–2 по

5 кар. — А.С. 21.11 — 5 по 10 кар. — М.П."… За датой, видимо, указано количество брильянтов и вес их в каратах, а инициалами — клиенты. Кстати, вот и знакомая фамилия, вернее кличка, — "Герцог". "10.VI — 11 по 7 кар. — Герцогу".

Майор торопливо перелистывает странички записной книжки. Из нее выпадает железнодорожный билет. Алехин поднимает его. Смотрит на свет.

— Пригородный. Вторая зона. Куплен двадцатого июня в два конца.

— Двадцатого, говорите? — переспрашивает майор. — В этот день он совершил, видимо, последнюю свою операцию. Вот она тут записана: "20. VI — 15 по 5 кар. — Антиквару".

Ну да, конечно же, это последняя его операция. Ведь мы его арестовали утром двадцать первого! — возбужденно восклицает Миронов. — Дайте-ка сюда этот билет, он может нам пригодиться.

Пока майор с лейтенантом разбирали документы Мерцалова, сотрудник научно-технического отдела исследовал тайник.

— А ведь Мерцалов хитро это придумал! — замечает он, доставая из печи скошенный с двух сторон на конус кирпич. — Посмотрите-ка, товарищ Миронов, где у него был оборудован вход в тайничок. Вот этот кирпич закладывался изнутри и при надобности вынимался. Стоит только руку в печку поглубже засунуть и приподнять кирпичик вверх. А я-то ломал себе голову, как же он тайничком своим пользовался.

Неужели, думаю, разбирал, а потом снова замуровывал кирпичную кладку, как только нужно было взять или положить туда что-нибудь?

Майор тоже подходит к печке и просовывает руку со сточенным кирпичом в дымоход.

— Да, действительно, остроумно придумано, — соглашается он. — Спасибо вам за это открытие, Константин Фомич!

Ей кажется, что сегодня все выглядит по-другому. И такой привычный, давно уже надоевший однообразный пейзаж за окном дачного вагона, и маленькие невзрачные пригородные станции, и шумные пассажиры, и даже этот парень, сидящий сейчас против нее. Два-три раза в неделю, возвращаясь из Москвы на дачу в Березовскую, Вера непременно оказывалась не только в одном вагоне с ним, но и почти всегда видела его перед собой. Удивительнее же всего было то, что парень этот, не сводивший с нее взгляда, даже не попытался ни разу заговорить с нею. Вначале, впрочем, все это мало интересовало Веру, потом стало раздражать, сегодня же, однако, она даже, кажется, рада, что он опять сидит напротив и украдкой смотрит ей в глаза.

"Какой он удивительно застенчивый, — с непонятной для самой себя теплотой думает теперь Вера, приглядываясь к парню. — И очень милый… С чудесными, добрыми глазами".

А парень самый обыкновенный, с простым, открытым, загорелым лицом. Можно было бы, пожалуй, назвать его даже мужественным, если бы не этот нежный взгляд, устремленный на Веру.

"Кто же он такой? — продолжает размышлять Вера. — Инженер, рабочий или, может быть, студент?.."

И вдруг, сама себе удивляясь, она обращается к парню с самой банальной фразой, какую только можно придумать:

— Чудесная сегодня погода, не правда ли?

— О!.. — только и в состоянии выговорить парень. Сделав какое-то судорожное глотательное движение, он добавляет торопливо, словно опасаясь, что Вера снова нахмурится и отвернется от него, как она обычно делала это всякий раз, встречаясь с ним глазами.

— А вас, наверно, поздравить можно?

— Как это вы догадались? — поражается Вера.

— О, это не трудно, — смеется парень, а у самого глаза так и лучатся. — Видно, удачно экзамены сдали?