Последний самурай

Сиб сказала: Ну, когда доктору Акии-Буа дали почетную степень в Оксфорде, у него взяли интервью, и он сказал, что его бы здесь не было и он бы тут с ними не разговаривал, если б не выдающийся героизм доктора Сорабджи.

Я сказал: А про вулкан?

Сиб сказала, что читала интервью человека, который сломал руку, и он рассказывал, как упал в вулкан, а потом увидел, что в кратер спускается Сорабджи. Она сказала: А почему ты спрашиваешь. Я сказал, мне просто интересно. Я не спросил про Пита, потому что «Математику — универсальный язык» видел сам. Пит обзывал Сорабджи этим маньяком и этим психом, но ни разу не опроверг, что Сорабджи спас ему жизнь.

По всем признакам Сорабджи не просто блестящий ученый, но и настоящий герой. Вопрос в том, хватит ли у меня наглости прийти к человеку, который не просто герой, но и научный гений.

Сначала я решил, что не смогу. Но затем подумал если ты трус, значит заслуживаешь, что получаешь. Заслужил, что получил.

Решив, что придется идти, я сообразил, что надо подготовиться. Нет смысла идти к нобелевскому лауреату и говорить такое, от чего он подумает, что «Улица Сезам» — это примерно мой уровень.

Проблема была в том, что непонятно, где остановиться. В конце концов я решил проработать и преобразование Фурье, и преобразования Лапласа, и лагранжианы и еще выучить периодическую таблицу, я и так давно собирался и еще водородные серии Лаймана, Бальмера, Пашена и Брэккета, поскольку Сорабджи в детстве интересовался спектроскопией, и на этом, пожалуй, можно остановиться.

На подготовку ушло около месяца. Дома работать нелегко, Сиб вечно мешает, зачитывает вслух занимательные отрывки из «Журнала Попугайного общества», например: Факторы, воздействующие на попугаев: А. Вмешательство человека. Или вскакивает и заглядывает в книжку про преобразование Фурье и говорит Замечательно. Наконец я уехал в «Барбикан» и стал работать там. К концу месяца подумал, может, еще месяц поработать, а то и год. Это же стоит лишнего года — получить шанс? Шанс обзавестись отцом, который нобелевский лауреат, и не просто нобелевский лауреат, а вылитый Роберт Донат и прыгает с поездов? Если получится… я думал, если получится, это как запрыгнуть на поезд, все вдруг станет быстро и легко, и я больше не обернусь.

Я бы потратил год, если б знал, что делать, но что делать, я не знал, а чем дольше работать, тем я буду старше и тем меньше он удивится, что я это могу.

Я в последний раз на счастье повторил периодическую таблицу и поехал искать Сорабджи.

Сорабджи начинал в Лондонском университете и по-прежнему с ним сотрудничал, хотя работал теперь в Кембридже. Когда его туда позвали, он сохранил свой лондонский дом, потому что дети прекрасно учились в школах и лучше их оставить там. В Кембридже у него была квартира в студгородке. Может, он в Кембридже, занимается исследованиями, а может, в Лондоне, потому что лето.

Я сел на Кольцевую и доехал до «Южного Кенсингтона». Зашел в Имперский колледж, и женщина в приемной сказала, что, по неподтвержденным данным, его присутствие было отмечено три недели назад. Я объяснил, что для школы делаю летний проект по астрономии и для проекта нужно взять интервью у знаменитого астронома, и нельзя ли взять интервью у профессора Сорабджи? Я сказал Пожалуйста? Я сказал не даст ли она мне его домашний адрес, я ему письмо напишу? Я сказал Пожалуйста?

Она сказала Профессор Сорабджи очень занят.

Я сказал: Пожалуйста?

Она сказала, что не может выдавать его адрес каждому встречному.

Я сказал Я месяц учил преобразование Фурье, чтоб удивить профессора Сорабджи, и Пожалуйста?

Она сказала: Преобразование Фурье! А родители как его зовут?

Я сказал: Хотите, я найду гравитационный потенциал в любой точке около однородного шара массы m и радиуса a?

Она сказала: Ну…

Я сказал: Или хотите задачу о свободных колебаниях струны или мембраны? Скажем, кожа квадратного барабана или мембрана, закрепленная по краям единичной длины. Вывести уравнение движения мембраны, подвергнутой начальному поперечному возмущению.

Она, похоже, колебалась, и я схватил листовку про Имперский колледж и на обратной стороне торопливо применил функцию Лежандра, чтобы рассчитать гравитационный потенциал в любой точке около однородного шара массы m и радиуса a, а на другой листовке начал выводить уравнение движения кожи барабана, но тут она сказала Ну так и быть. Написала на карточке адрес. Пешком можно дойти.

Я пошел. Я все больше волновался. Вдруг я прохлопаю шанс получить идеального отца, потому что забуду массовое число трех самых распространенных изотопов гафния?