Последний сейм Речи Посполитой

Панна Тереня как будто занялась приведением в порядок разбросанных нот, косясь при этом по сторонам и с трепетом ожидая каких-нибудь горячих слов или жестов, но, не выдержав молчанья, крикнула сама:

- Вы что, в молчанку играете?

И захохотала.

Иза бросила на нее благодарный взгляд и непринужденно, с обворожительной улыбкой заговорила о незначительных событиях, не заикаясь ни словом о бале. В этот день она была даже красивее, чем тогда, красивее, чем может нарисовать фантазия. Чуть заметные облачка румянца пробегали иногда по ее лицу, иногда в карих глазах вспыхивали золотые искорки, и налитые кровью губы дышали чарующим обаянием. Она прекрасно владела собой, ничем не выдавая того, как много ей стоит это притворное спокойствие. Минутами лишь глаза ее затуманивались мимолетной тенью и чуть-чуть меркла улыбка. Время от времени она бессознательно вставала и подходила к клавесину, чтобы взять несколько аккордов, или подходила к окну, но, завидев в саду мужа, возвращалась к прежнему разговору.

Север был все время настороже, точно на ночном дозоре, и внимательно следил за каждым ее словом и за каждым движением, с обязательной вежливостью отвечая на вопросы; иногда даже, чтобы словить ее улыбку, отпускал какую-нибудь остроту и пробовал расшевелить ее рассказами о военных приключениях. И достигал цели, упиваясь безмолвным триумфом. Однако ни малейшее веяние прошлого не возмутило этой притворной гармонии, ни один намек не сорвался с пылающих уст. Хотя в душе его пылал ад, он оставался перед ней таким, каким решил быть перед нею: сдержанным и в меру холодным.

Разговаривали поэтому, как люди по виду друг другу чужие и, можно бы было даже сказать, равнодушные. Обоих, однако, мучила эта бессмысленная игра, и разговор их все чаще и чаще прерывался внезапным молчаньем и длительными паузами, во время которых глаза ее метали искры, губы трепетали чем-то недосказанным, а из груди вырывались короткие, прерывистые вздохи. Север же в эти моменты не сдерживал больше своих порывов и, точно склоняясь перед ней на колени, мысленно обнимал ее безумными от тоски объятиями.

Но какой-нибудь звук - визг собачонки или голос из сада - рассеивал знойный кошмар, действительность с насмешкой смотрела им в глаза, и снова тянулся корректный разговор, и французские слова звучали складно, принужденно, галантно, пока, наконец, панна Тереня, которой это надоело, не выпалила без обиняков:

- Сидят и декламируют, точно в театре. Оui, madame! Non, monsieur! начала она их передразнивать. - Тут улыбочка, там кокетливый взгляд, потом мах-мах веером, потом губки бантиком и нежный взгляд... Прекрасно играете, только я вам аплодировать не буду, потому что мне ваша комедия уже надоела, хуже нельзя. Биби! Мими! Аида, котьки, побегаем по саду! Ха-ха-ха! залилась она смехом, заметив их смущение.

Иза сердито нахмурила брови, Север же встал, почувствовав себя неловко.

- Не уходи, Тереня. Настоящее еnfаnt tеrriblе!

- Мне пора... Меня ждут... Может быть, к тому же я тебе мешаю?

- Посиди еще минутку. Ко мне должна заехать графиня Камелли. Мы поедем на обед к послу, который он дает для дам и епископов в честь именин Марии Феодоровны, жены наследника. Забавные приходят ему в голову идеи!

- Вот как раз сворачивает на мост карета епископа, князя Массальского! - крикнула Тереня, высовываясь из окна на улицу. - Вся полна букетов.

- Везет их Сиверсу. Удивительно поэтическая и сентиментальная натура, обожает пение и цветы, а особенно питает слабость к розам. Вот все и стараются угождать этой слабости, - у кого только есть какой-нибудь новый сорт, спешит послать ему. Княгиня Радзивилл подарила ему великолепную коллекцию. Умилительно, не правда ли?

- И заслуживает восторга! - проговорил он, не в силах скрыть ироническую улыбку.

- Сам король выписывает для него гвоздики непосредственно из Голландии. Даже папа, - как ты знаешь, не слишком склонный расходоваться, прислал ему из Гуры какие-то редкие экземпляры.

- Когда приезжает дядя?

- Обещал на этих днях. Все уже приготовлено к его приезду. Меня очень волнует твоя судьба, - прибавила она дружеским тоном.

- Я исполняю его желание и хочу исправить сделанные глупости, - заявил он с мнимой откровенностью и рассказал ей о своем желании вернуться в полк.

- А если не удастся, так папа придумает тебе какую-нибудь почетную должность, - уверяла она его, горячо принимая к сердцу его судьбу.

- А где сейчас находится пани кастелянша? Как ее здоровье?

- Нехорошо, - как всегда, в тоске по своему воображаемому идолу! Доктора полагают, что это обыкновенная меланхолия. Приезжает вместе с отцом.

- Смирно. Мчится сюда княжеский гонец любви! - крикнула панна Тереня.

Действительно, дверь открылась, и ливрейный лакей внес на серебряном подносе прелестный букет, письмо и шкатулку, усеянную дорогими каменьями.

Иза вскочила раздраженно, покраснев.

- Отдай назад тому, кто принес! Ступай! - крикнула она, не размышляя, и повернулась к Северу, тактично отошедшему к окну.