Последний солдат королевы

— Именно! — Редгорд с видом победителя поглядел на своего спутника. — Именно, что погост! Только королевский…

— Неужели?

— Да, да, Маркус. У Южной стены Твердыни располагается древняя усыпальница рурских монархов. Около семисот лет их хоронят по древнему обычаю именно там, предварительно бальзамируя. Так что выглядят они почти так же, как и в момент своей смерти.

— И сколько их там лежит?

— Около ста, точно не помню, — пожал плечами Редгорд, — только представь, если у нас под рукой будет такая армия прямо в Твердыне.

— Которую никто не сможет уничтожить? Браво, Редгорд! Ты проявляешь чудеса изворотливости и смекалки, — Флеминг похлопал в ладоши, — значит мы идем к Южному форту?

— Да… А там работа предстоит уже нашему другу.

* * *

Верный лось донес их довольно-таки быстро к Большой реки, высадив прямо напротив острова, где располагался храм Кремь. Саша сначала скептически относившийся к данному транспортному средству к концу пути даже любовно погладил верное животное. Ни один пост, из множества разбросанных по дороге, их не засек. Казалось они передвигались какими-то звериными тропами. Ветки хлестали по лицу, но их так никто и не заметил. Одарив своего друга комком соли, колдун и Суворов залегли в зарослях камыша, рассматривая остров, который казалось бы жил мирной жизнью. Не было заметно какой-либо суеты. Жрицы стирали белье, где-то была слышна песня. Лодки у причала мерно покачивались в такт небольшой волне. Еще не убранный после праздника Кремь напоминал разноцветную елочную игрушку.

— Все не так плохо, как кажется… — тихо заметил Саша, не переставая наблюдать.

— Это все видимость, — коротко бросил Алкасар. По его сосредоточенному лицу сложно было понять, что он чувствует в данный момент, но крепко сжатые губы выдавали сильное волнение.

— Хорошо, Алкасар, пускай это видимость, но как ты собираешься пробраться в женский монастырь? Лодки-то только у них, на той стороне, — Суворов отвернулся от реки и перевернулся на спину. В отличии от колдуна настроение у него было вполне себе миролюбивое. Он впервые за долгое время почувстовал себя снова нужным. И, о Единый, у него был сын! Его маленькая копия… А Вика? С ней он объясниться, скажет, что иначе поступить не мог. Вот и все!

— Каждый день, часов в двенадцать, три жрицы отправляются на рынок за продуктами. И судя по солнцу, — колдун поднял голову вверх, — скоро настанет именно это время. Лодку они бросают в зарослях камыша, а дальше отправляются пешком…

— Отлично! — улыбнулся Суворов. — Ты предлагаешь ограбить монашек!

— Я предлагаю на время позаимствовать их лодку, — огрызнулся зло чародей, — нам же надо как-то добраться до Орлинки?!

— Хорошо, хорошо, если только бедных жриц не придется убивать, то я согласен. Только в каком месте у них причал?

— А это мы сейчас и увидим…

Саша, заинтересованный сказанным, резко перевернулся на бок и увидел, как к реке спускаются три жрицы. В руках у них были большие корзины. Лица и фигуры спрятаны под длинноплоые плащи коричневого цвета. Они прошли по причалу и выбрали самую большую лодку из всех пришвартованных. Погрузились в нее и аккуратно отплыли, загребая как раз туда, где спрятались двое товарищей.

— Неет… — покачал головой Суворов. — Так вести нам не может…

— Может, приготовься.

Лодка быстро преодолевала довольно приличное расстояние до берега. Видно было, что жрицам храма Кремь не впервой выполнять такую работу. Весла погружались в серые воды Великой реки без всплеска и шума, в уключинах не скрипели, а равномерно вздымались вверх, ловя волну.

Кажется, лежавший рядом колдун, даже перестал дышать. Лодка, больше похожая по своим размерам на баркас, причалила к берегу. Одна из жриц спрыгнула в воду и потянула ее в камыш.

— Глубоко не заводи! — громко крикнула видимо старшая из них, стоящая на носу.

— Хорошо, Моряна! — отозвалась вторая, привязывая швартовый конец к дереву.

Минут через пять, собрав свои нехитрые пожитки, жрицы скрылись где-то в лесу. На причале тоже оказалось не души. Все, повинуясь звуку колокола, двинулись в молельню на обеденную службу.

— Отлично, — пробормотал Алкасар, делая рывок вперед к лодке. Саша еле успевал за ним. Все-таки у бывшего полесского колдуна опыта бега по пересеченной местности было побольше, чем у аспиранта истфака МГУ.

Весла были на месте. Страна непуганных идиотов, мысленно изумился Суворов. Вот если бы у нас так кто-то оставил лодчонку на берегу, да не привязанную, да еще и с веслами…

Грести с непривычки было тяжело. Плечи почти сразу налились свинцом и с трудом двигались, но из извечного мужского соперничества, Суворов грести не бросал, а старался поддерживать темп заданный колдуном. Тот изредка оглядывался на своего напарника. В его взгляде читалось неприкрытое превосходство, от которого Саша лишь скрипел зубами, прекрасно все понимая. Дело было не в его способностях к морскому делу. Все поведение Алкасара говорило, что он задался целью доказать, что именно он достоин Виктории, а потому пыжился невероятно.