Последний свидетель

– Были ли обнаружены какие-либо улики, подлежащие медэкспертизе и указывающие на преступников?

– Кровь в небольшом количестве, найдена на подоконнике в кабинете. Анализ ДНК проведен, но в базе данных аналога ему не нашли. Ну а кроме того, следы ботинок преступников, а также отпечатки автомобильных протекторов на дороге поблизости от северного входа.

– Вернемся к ним чуть позже. Теперь еще один вопрос, детектив Батлер. Скажите, как, по вашему мнению, были преступники в перчатках или без?

– Полагаю, что были в перчатках, сэр. Потому как ни одного отпечатка пальцев не найдено.

– Благодарю вас, детектив Батлер. Прошу, продолжайте.

– В коридоре на втором этаже и на задней лестнице горел свет, в спальне хозяина дома включена лампа-ночник. Но больше в доме света нигде не было. Шнур телефона, стоявшего у постели, был вырван из розетки, по всей спальне следы обыска. Чего нельзя сказать обо всех остальных комнатах, там ничего не искали. Ну и, как я уже говорил, следы земли и мусора растительного происхождения были обнаружены только в кабинете, в главном холле и в спальне хозяина дома.

– Вот вы сказали, «следы обыска». Что вы имели под этим в виду, офицер?

– Картины сняты со стен и валялись на полу. Стекла в нескольких из них разбиты. Ящики комода, что стоит в простенке между двумя окнами, выдвинуты, содержимое их вывалено на пол.

– Ну а шторы?

– Все были задернуты, сэр. Над камином там же находится сейф. Он был пуст.

– Следы взлома?

– Нет, его просто открыли, сэр. Трудно сказать, знал ли человек, открывший его, комбинацию цифр.

– Благодарю. А теперь позвольте задать несколько вопросов о состоянии тела убитой.

– Я уже упоминал о положении тела, мистер Спарлинг.

– Да, помню. Но меня интересует, как была одета леди Энн. Не мешало бы уточнить для полноты, так сказать, картины.

– На ней была белая ночная рубашка. Домашних туфель не было. Нижнего белья – тоже.

– Драгоценности?

– Только обручальное кольцо на пальце. Больше ничего. И часов тоже не было.

– Ну а ранения?..

– Два пулевых ранения. Одно в область правого плеча, ближе к шее. Второе – в голову, у виска.

– Что-нибудь еще?

– На шее покойной, слева, виднелась небольшая царапина.

– Спасибо, офицер. Не возражаете, если мы вернемся к осмотру дома? Можете описать, как и где двигались по дому преступники? Их маршрут?

– Да. Проникли они в дом примерно около девяти вечера, отпечатки ног грабителей сохранились у северной калитки, ну и еще в определенной степени на лужайке с северной стороны, когда они подходили к дому.

– По какую именно сторону от северной калитки вы нашли эти следы?

– По обе стороны. И два набора следов. Это и позволило установить, что преступников было двое.

– Ну а сама эта северная калитка?

– Вообще-то это такая дверца в стене. Была закрыта, но не заперта. Отпечатки со всей очевидностью показали, что преступники прошли именно через нее. Им не пришлось перелезать через стену или искать другой путь проникновения.

– Вы осмотрели замок, офицер?

– Разумеется. Никаких следов взлома не обнаружено. Лично мне кажется, ее отперли, используя ключ. Замок – самый современный, вскрыть такой отмычкой не так-то просто. И потом, отмычка оставила бы царапины внутри самого замка, коих обнаружено не было.

– Понимаю, протянул Спарлинг. – Чуть раньше вы говорили о следах от автомобильных протекторов. Пожалуйста, нельзя ли поподробнее?

– Конечно, сэр. Отпечатки остались вполне отчетливые. Принадлежат типу шин, которые используются для автомобиля «Мерседес» класса «С». И еще показывают, что машина развернулась на дороге с достаточно большой скоростью прежде, чем уехать.

– Ну а какие-нибудь другие двери в дом или на участок были открыты?

– Только главные ворота, что находятся перед домом. Их оставил открытыми Томас Робинсон, когда побежал к соседям. К Кристоферу Маршу.

– Чтобы поднять тревогу?

– Так точно, сэр.

– Хорошо. Благодарю вас, детектив, Батлер. Задержитесь еще на минутку. Возможно, у моего друга есть к вам вопросы?

– Всего лишь несколько, офицер, – сказал Майлз Ламберт, медленно поднимаясь со своего места. – Совсем немного. Нам бы не хотелось отвлекать вас от ваших прямых обязанностей.

Батлер не ответил. Он поклялся говорить правду и ничего, кроме правды, и именно это и собирался делать. Однако считал, что обмен любезностями с человеком, представляющим интересы подозреваемой, в эти обязанности не входит. Он уставился в некую невидимую точку над головой Майлза Ламберта и ждал.

– «Обыск», офицер. Вы употребили именно это слово, и оно меня несколько покоробило. Сильно сказано.

– Может, и так, сэр.

– И предполагает оно, что преступники не знали, что именно следует искать?

– Не могу знать, сэр. Меня там не было.

– Что верно, то верно, детектив Батлер, вас там не было, – вмешался вдруг судья. – Мистер Ламберт, прошу, придерживайтесь процедуры. Не подсказывайте ответы. Задавайте конкретные вопросы, и все.

– Прошу прощенья, ваша честь. Позвольте спросить вас о постели, офицер. Как вам показалось, в ней спали?

– В той, что в хозяйской спальне?

– Да. В той комнате, которую, как вы изволили выразиться, обыскивали.