Последний торпедоносец

— Не мир Господь нам принес, но меч,Так будем верны мечу,И, чтобы от ворога Русь уберечь,Восстанем плечом к плечу.Пусть взяты сегодня врагом в полонОтчизны душа и плоть,Пусть нынче нас мало, а враг силен —За правых всегда Господь.

Калеки ры дают над прошлым пусть —Нам дело дороже фраз,Из пепла и праха поднимем Русь,Как было уже не раз.Ревнители Славы Ее былой,Изрубленной на куски,За ротою рота вставайте в строй,Выстраивайтесь в полки!

К чертям этот мир, и да пусть войнаВосстанет из мглы годин.У нас должна быть страна одна,И должен быть Вождь один.И смерть над полями несется пусть,И пушек гремит раскат.Омытая кровью воспрянет Русь,Лишь краше еще сто крат.

Иначе Родины не сберечь,Все нынче легло на кон.Не мир Господь нам принес, но меч —Запомним этот закон.[30]

* * *

Больше всего Игорь боялся двух вещей:

а.) что его будет тошнить;

б.) что он просто испугается шторма.

Но тошноты не было, хотя его комнатка, казалось, стремится развалиться на составляющие. А шторма он пока что не видел.

Тело катера сотрясалось ровной частой дрожью, но эта дрожь почему-то успокаивала — работали могучие авиационные двигатели, давая полную скорость. Игорь об этих двигателях уже кое-что знал — Сашко как-то раз пропел им вдохновенную поэму в прозе. Поэма не поэма, но почти восемьдесят километров на воде — это не шутки. На Чёрном море просто не было других плавсредств, способных дать такую же. Игорь попытался выловить из эфира какую-нибудь музыку, но перед ним ожил переговорник.

— Игорян, ты чего там? — сказал Денис своим обычным голосом, не командирским. — Иди сюда, если промокнуть не боишься.

Наверху Игорь застыл, вцепившись руками в ограждение рубки. Он хотел зажмуриться, но не получилось.

Вокруг катера клубилась чернота. Из этой черноты шли эбонитовые валы, украшенные, как боевыми султанами, гребнями светящейся пены. Непонятно было, идёт всё ещё дождь, или нет, но Игорь действительно мгновенно промок. Чья-то рука, ухватив его за шиворот, втиснула между Денисом и Сенькой, стоявшими рядом.

— Спа… сибо, — выдохнул он. Сенька улыбнулся:

— Не за что. Вот это и называется — десять баллов. Красиво, а?

— Мммм…