Последний торпедоносец

Ноги очень быстро привели его в кафе семьи Шакуро. Борька из-за стойки помахал рукой — уже совсем как своему, потыкал ей же в крайний столик, изобразил занятое лицо. Игорь помахал в ответ, сел и приготовился ждать. Буквально через минуту одна из борькиных сестёр принесла мороженое и сок — точно такие же, как Игорь заказывал в первый приход сюда, подмигнула:

— За счёт заведения, нашему гостю из Москвы.

Игорь ответил ей пристальным взглядом, заставив старшую девчонку покраснеть и отвернуться. Таких лучше сразу ставить на место, не то потом хлопот не оберёшься. Потом снова поднял руку, благодаря Борьку, и занялся мороженым.

В кафешке опять было немноголюдно, зато в углу на высоком табурете сидела Зойка. Игоря она то ли и правда не заметила, то ли просто не пожелала заметить — перебирала струны гитары, напевала: судя по всему, ни для кого, так, распевалась перед вечером. Для себя — такую песню «в массы» толкнуть будет трудновато. Но Игорь слушал, если честно, с удовольствием…

— Он странен, дик и нелюдим —Диагонально по анкете.Что ж, парусам необходим

Просоленный и крепкий ветер.Уныло карту теребя,Не станет медлить у развилки.Его выводит из себяКораблик, запертый в бутылке.Что отражают зеркала —Всё ложь, ошибка.

Никто не знает, как светлаЕго улыбка.По вечерам, снимая грим,Он так смеётся,Что даже тени рядом с нимНе остаётся.Он ровно в полдень ждёт луну.

В пустом колодце ищет звёзды.Летать предпочитает сну,Не понимает слова «поздно».Не признаёт случайных драк,Но бросят вызов — он спокоен.За принципы — не просто так! —Один — он будет в поле воин.

Толпа с ей чуждыми резка —Неладно сшит, неладно скроен.Украдкой крутят у виска —Наверное, вор, а может, болен……Ест кто-то чёрный хлеб, спеша,А для кого-то — белый пресен.Летит крылатая душа —Размах широк, мир слишком тесен…[13]