Последний трюк каскадера

Он проследовал за консьержем в соседнюю комнату. Дорогие старинные переплеты. Мягкий блеск позолоченных корешков. Посередине длинный, совершенно пустой стол.

- Он был здесь, в этом ящике.

Консьерж открыл ящик.

- Там его больше нет, - сказал Дрё. - Насколько я понимаю, всем было известно, что в этом ящике лежало оружие?

- Думаю, да. Замок стоит на отшибе. На всякий случай...

- Понятно, понятно...

Комиссар вернулся в кабинет, развернул носовой платок и осторожно поднял телефон, все еще стоявший на ковре.

- Алло... Это вы, Мазюрье? Дрё у телефона. Бригаду отправили?

- Да. Судебно-медицинского эксперта тоже. Я сразу принял меры. Они вот-вот явятся. Это самоубийство?

- Без сомнения. Вы записали время вызова?.. Я имею в виду Братскую помощь...

- Разумеется. Без десяти одиннадцать.

- Спасибо.

Консьерж и Шамбон, поддерживавший вдову, смотрели на него с тревогой.

- Не стойте здесь. Подождите меня... - сказал комиссар.

- В салоне, - предложил Шамбон.

- Прекрасно. В салоне. Сначала позвольте вопрос... не бойтесь, чистая формальность. Я ведь должен представить рапорт. Господин де Шамбон, где вы провели вечер?

Кузен принял обиженный вид.

- Я?.. Ну, я был в кино. В "Галлии", если вам так необходимо знать... - Он порылся в карманах. - Могу показать билет.

- Не стоит. Поймите, мне нужно знать, кто где находился... Ни одна деталь не должна оставаться невыясненной... А вы, мадам?

- Я была у друзей... Лаузели, это на площади Бессоно... Мы играли в бридж...

- Благодарю вас. Когда мы получим первые результаты, у меня будут к вам и другие вопросы.

Он вернулся к Гарнье, указал подбородком на револьвер, который инспектор держал кончиками пальцев в бумажной салфетке.

- Что еще?

- Ничего, патрон. Выстрелила одна пуля.

- Как и следовало ожидать. Так. Положи его на письменный стол и пойди посмотри, не разбудили ли больного. Может, он что-нибудь слышал.

- А если он спит?

- Не настаивай. Оставь его в покое. Потом узнай, не хочет ли старая дама сделать заявление. Попроси консьержа, чтобы он тебя проводил, а между делом постарайся выудить из него побольше... не было ли у старика депрессии... не болел ли он... не был ли в ссоре с родственниками... ну, не мне тебя учить, как работать.

- А что вы сами думаете, патрон?

- Пока что у меня нет определенного мнения. Но человек в положении Фромана не кончает жизнь самоубийством без достаточно веских причин. И нам надо выяснить, что это за причины, иначе... Везет же мне! Сюда задвинули, потому что до сих пор не выяснены причины самоубийства Анджело Маттеотти, и вот вам новое дело и такое же темное! Ну иди... иди. Обо мне не беспокойся.

Оставшись один, комиссар обошел комнату, через застекленную дверь вышел наружу и очутился на заднем дворе замка, выходившем в парк. Сюда мог проникнуть кто угодно. Допустим, вор. Не стоит, однако, заблуждаться... Надо лишь удостовериться, что ничего не украдено.

Ночь была прохладной. Дрё вернулся в кабинет, еще раз осмотрел труп. Фроман не повесил трубку перед выстрелом, так как ему нужен был свидетель. Он хотел, чтобы в его самоубийстве никто не сомневался. Знал, что его смерть покажется необъяснимой. И в то же самое время хотел, чтобы ее причина оставалась в тайне. Что это за причина? Ведь он, конечно, не полностью доверился Братской помощи.

Дрё медленно обследовал комнату. Здесь тоже кое-какие книги, но главным образом картотеки, кляссеры - довольно аскетическая обстановка бизнесмена. Будучи человеком подозрительным, Фроман, видимо, не слишком полагался на доверенных лиц. Тем более на секретарей. Стоило бы поговорить с Шамбоном.

На письменном столе около телефона стояла ваза с букетом роз, фотография госпожи Фроман и рядом с бюваром - отрывной блокнот; комиссар полистал его. На субботу никаких планов.

В самом деле, подумал Дрё, завтра воскресенье. (Он посмотрел на часы.) Впрочем, воскресенье уже сегодня. Женевьева опять будет сердиться, хотя прекрасно знает, что это моя работа!..

На понедельник фамилия: Бертайон - 11 часов. Еще одна на вторник. И еще... Встречи, номера телефонов, подчеркнутые инициалы... Все предстоит проверить, однако человек, который собирается покончить с собой, вряд ли будет расписывать распорядок дня. Странно.

Дрё услышал, как вдалеке хлопнули дверцы машины: ребята из криминалистической лаборатории. Им не вдолбить, что надо действовать деликатно, не врываться в дом, где покойник, как бригада телерепортеров в расчете на интервью. Вскоре кабинет наполнился народом.

Судебно-медицинский эксперт приехал последним.

- Вы обратили внимание на время? - спросил он. Какая-то мания стреляться по ночам!.. Заключение придется подождать до понедельника.

Он перевернул тело на спину.

- А клиент ловкач... Пуля, в сердце, сразу видно. Это не так-то просто, как кажется. Попробуйте - сами увидите... Смерть, видно, наступила мгновенно.

- Фроман... Цементные заводы Запада.

- Кажется, я уже видел эту физиономию в газете. Шуму будет!..

От фотовспышек болели глаза. Врач уселся на письменный стол, как за стойку бара, предложил комиссару сигарету, но тот отказался.

- Как это его угораздило?