Последний викинг. «Ярость норманнов»

– Детский, а по-вашему, младший дружинник, – важно поправил молодой воин и добавил обидчиво: – Сколько раз я тебе говорил, что меня зовут Сбыслав!

Нападавшие и защищавшиеся принялись считывать потери. Ко всеобщему удивлению, в жаркой, но короткой схватке убитых не оказалось. Двое-трое из норвежцев пострадали от конских копыт и теперь охали, перевязывая ушибленные конечности. Всадник, опрокинутый Храни, остался жив, правда, долго не мог прийти в себя. Его прислонили к стене хижины, и он сидел, бессмысленно глядя на белый свет.

– Храни, почему ты ударил его обухом секиры, а не лезвием? – спросил Харальд.

– Какой смысл было его убивать? – пожал плечами старый викинг. – Судя по кольчуге, он дружинник конунга или ярла. За него можно получить хороший выкуп. Знаешь ландрманна Ингвара Рыло из Согна? Я дважды брал его в плен и каждый раз получал за него выкуп. А если бы я убил его в бою, то мне достались бы только его меч и кольчуга.

Рёнгвальд с любопытством наблюдал за тем, как Хрольв зашивал костяной иглой рану на щеке. Купец укрепил перед собой секиру и с огорчением смотрел на отполированную поверхность, в которой отражался криво залатанный шрам.

– Через неделю затянется, – утешил его сын ярла. – Бьерну Гадюке досталось гораздо хуже.

– Да, Гадюке хуже! – согласился купец, убирая секиру, и даже повеселел от этой мысли.

– Они не из племени ижоры? – спросил Харальд у Рёнгвальда.

– Они словены, которые живут вокруг озера Ильмень. Словены – одно из множества племен, говорящих на общем языке. На нем изъясняется большинство подданных конунга Ярицлейва Мудрого.

– Почему этот славянин… как его зовут… Сбы… сва… лейв?

– Не ломай язык! Я так и не научился выговаривать их имена, пока жил здесь вместе с Олавом Толстым. Финские легко запоминаются: Вяйнямёйнен или Лемминкяйнен. А словенские… – сын ярла безнадежно махнул рукой.

– Почему словен назвал нас русью?

– Мы для них русь, а почему – не ведаю. Спроси его сам.

Харальд окликнул дружинника и задал ему тот же вопрос. Сбыслав почесал в затылке и объяснил, с трудом подбирая слова:

– Варяги, которые приплывают из-за моря, зовутся русью, как другие называются свеи, а иные урманы и англы, а еще иные готландцы.

– Не слышал, чтобы рядом со шведами или готландцами жила какая-та русь, – озадаченно произнес Харальд. – И кто такие варяги?

– Так они называют викингов, – пояснил Рёнгвальд. – Могу предположить, что они называют викингов на шведский лад. Варг – это разбойник. Откуда взялось слово «русь», мне неведомо. Но если они почему-то считают, что варяги – это русь, не буду же я спорить. Есть дела поважнее, чем доказывать им, что мы норвежцы.

Во время стычки кипящий котел и куски осетрины были затоптаны сражавшимися. Так никто и не отведал огромного осетра, добытого сыном ярла. Зайцы упали в костер и подгорели, но особо привередничать не приходилось. Половиной добычи завладели словены, половина досталась норвежцам. После трапезы недавние враги заметно подобрели друг к другу. Харальд знаком попросил дружинника показать меч. Тот вынул его из ножен, но из рук не выпускал. Тогда Харальд обнажил свой меч и начал сравнивать два клинка. Он определил, что на его клинке узор был плотнее, зато меч дружинника при сравнении оказался длиннее. Харальд спросил дружинника, сколько стоит его меч, и получил ответ, что за булат была заплачена гривна серебра. Харальд не знал, что такое гривна, и обратился за разъяснением к купцу. Хрольв быстро подсчитал:

– Примерно полмарки золотом. Я предупреждал тебя, что в Гардарике мечи дамасской стали стоят дешевле. Они называют эту сталь булатом, а в Булгарии – фуладом, но это одна и та же узорчатая сталь.

– Я поражу своим булатом вашего Амлета! – пригрозил дружинник. – Хватит всякой руси хозяйничать в наших землях, как у себя дома! Догоним их, когда подойдут люди ярла.

Из дальнейших расспросов, произведенных Харальдом, выяснилось, что младший дружинник, получив весть о нападении на ижорцев, не стал дожидаться подкрепления. Он прихватил одного товарища и с десяток бондов, которых называл смердами, и совершил стремительный набег на Ижору. Харальду понравилась его смелость, но он подумал, что было весьма опрометчиво нападать с такими ничтожными силами на данов. Он спросил Храни Путешественника, что он об этом думает. Старый викинг коротко сказал:

– Так глупо, что почти наверняка должно было увенчаться успехом!

Перед тем как лечь спать, Харальд долго смотрел на Неву. Ночь была светлой, почти такой же, как в Норвегии. Река мирно несла пустынные воды в море. Лишь чья-то убогая хижина, сорванная со своего места наводнением, прибилась к берегу и тихо покачивалась на волнах.

Глава 13

Прядь о «Длинном Змее»