Последний звонок. Том 1

Ну конечно, после стольких переживаний вчера вечером я и думать забыл о сценарии. Случись со мной такой конфуз, когда я был школьником, я бы, наверное, умер от разрыва сердца. Сейчас же только подавил чудовищным усилием желание выругаться.

— Если скажу сразу, вы сразу же обратитесь к нему, и все, что я скажу потом, пролетит мимо, — гундел Тихонов. — Так вот. Ваш… друг. Как бы он ни бравировал, каким бы сильным себя ни выставлял, он боится. И речь не просто об опасениях. Он в натуральном ужасе от чего-то, что имеет лишь опосредованное отношение ко всему тому, о чем он говорил. Он блестяще маскирует этот страх под заботу о девочке, но причина — не она. Она — средство. И этого средства он боится едва ли не больше, чем причины.

«Он перепуган до смерти, хотя и скрывает, — вспомнил я вчерашнее явление Бориса. — Что вы здесь ищете? Чего вы хотите?»

— И что это значит? — спросил я.

— Приведу аналогию — первое, что в голову приходит. Вы же слышали историю о враче, который сам себе вырезал аппендикс? Так вот, представьте себе его состояние, когда он вначале поставил себе диагноз, а потом посмотрел на скальпель. Что-то подобное сейчас испытывает ваш друг. С чем это связано, я знать не хочу. Я просто предостерегаю вас. Он лжет и скрывает что-то, что может навредить не только ему, но и вам, и… Бог знает, кому еще. Я бы рекомендовал вообще перестать с ним общаться, но вы этого не сделаете. Поэтому — будьте осторожны и внимательны.

— Ясно, — сказал я, глядя в стену перед собой. — Еще что-то?

— Ну да, теперь к сути. Только что у меня в кабинете побывала одна колоритная дама, которая представилась директором школы, в которой вы работаете.

— Так, — напрягся я. — И?

— Судя по голосу, вы понимаете, с чем я…

— Да, я понимаю, с чем вы столкнулись, и мне очень жаль, что вам довелось это пережить. Но я рад, что вы это пережили. Дальше?

— Она искала домашний адрес Бориса Брика. И, как вы понимаете, я ей его дал. Знать не знаю, что она собирается делать, но… Я сказал ей — просто на всякий случай и как бы между прочим! — что у Екатерины нет детей, ни от Бориса, ни от кого другого. Однако, тем не менее…

— Когда это было? — перебил я.

— Пять минут назад буквально. Она перемещается пешком. Может, на автобусах. В принципе, логично, если на автобусах, но я уже затрудняюсь применять логику.

— Анатолий Феликсович, спасибо. Я все понял. До связи.

Сбросив вызов, я резко повернулся и чуть не столкнулся с Жанной. За ее спиной маячил унылый Брик.

— Кто это был? — Жанна всегда чувствовала мое беспокойство, иногда даже раньше меня самого.

— Тихонов, — сказал я, глядя на Брика. — Психиатр…

Первым же порывом было ему рассказать, но Тихонов все сделал верно. Я представил ледяной взгляд Брика: «И что? Ничего она ей не сделает». Что ж, если он ведет какую-то игру, то лучший способ узнать правила — нарушить их.

— Можешь утащить его в зал? Пожалуйста.

Сначала Жанна кивнула. Потом спросила:

— Что-то случилось?

— Да тут… Полно всего случается каждую минуту. Расскажу позже, наедине. Хорошо?

Она кивнула еще раз и отошла к Брику. Сказала ему что-то. Я бросал на них взгляды исподлобья, делая вид, что чем-то сильно поглощен в своем телефоне. Брик посмотрел на меня, пожал плечами. Жанна, взяв его под руку, повлекла в направлении столовой. Эта сцена воскресила у меня нехорошие воспоминания, связанные с вечером после Осеннего бала.

— Эй, ты! — крикнул я вслед, не успев даже обдумать слов. Брик обернулся. — Провернешь свой финт еще раз — убью.

Недоумение на лице Брика сменилось обидой. Жанна тоже глядела на меня с осуждением.

— Извините, — сказал я. — Детская психотравма. Иногда побаливает.

Как только они скрылись, я вышел на школьное крыльцо. Позвонил Кате. Она ответила после восьмого гудка, когда я уже представлял залитую кровью комнату и ее саму посередине. Почему-то в свадебном платье, ставшем ярко-алым.

— Дима? Привет. — Голос, как и всегда в последнее время, будто немного усталый.

— Катя, слушай внимательно. У тебя есть знакомые, у кого ты можешь пожить день-другой?

Тишина. Я уже предвкушал кучу вопросов, но в ответ прозвучало лишь:

— Могу пожить у родителей. А зачем?

— Родители не подходят, их она легко вычислит. Друзья?

— Нет… Не осталось у меня таких друзей.

— Так. Ясно. Скоро у тебя появится друг. Жди.

— Погоди, что…

Я сбросил вызов и набрал другой номер.

— Ты вообще в край охерел, милый? — спросила Элеонора, когда я закончил излагать ситуацию.

— Кто, если не ты?

— Чисто для справки: у меня дочь. А ты хочешь, чтобы я приволокла домой кого-то, за кем охотятся эти страшные штуки?

— На тебя эти «штуки» вообще никак не выйдут. Она ищет вслепую, у нее всех ориентиров — Брик и подростки возраста Юли. Эля, не вредничай! Тебе там буквально через дорогу.

— Я на работе вообще-то.

— Ну, значит, даже через дорогу не надо. Туда и обратно. Пусть до вечера с тобой на работе посидит, ты все равно там ни хрена не делаешь.

Из трубки послышался тяжкий вздох Элеоноры:

— Уболтал. Операция по спасению мира начинается. С тебя пряник.