Посох заката

– Посох дают ученику мага, – промолвил Мур. – Ученик, он пока всего-навсего человек, пусть и с задатками чего-то иного, запредельного. Что касается любого магического посоха, то как я тебе уже говорил, посох лишь частично находится в том мире, в котором используется в качестве посоха. А значит, он лишь частично состоит из материи того мира, в котором находится. Боль возникает от соприкосновения здешнего с нездешним. Если один маг передает посох другому магу – боль мимолетная. Буквально мгновения привыкания. Если посох берет ученик, боль будет долгой, но маг-учитель способен снять часть этой боли, защитить ученика и посох от самых тяжелых последствий такого контакта, а потом научить его правильному взаимодействию здешнего и нездешнего. Кстати, ученику эта боль и вообще на пользу. Она быстрее проявляет в нем те самые задатки, которые и делают его со временем настоящим магом.

– Да уж, – пробормотал Курт.

– В нашем случае, увы, все по-другому. Нет мага, чтобы избавлять нас хотя бы от части страданий, в тебе нет ни капли иного, а значит – никакой надежды. А еще в тебе слишком много здешнего. Настолько, что я еще и травлюсь во время каждого приступа. Думаю, ты так же травишься нездешним.

– И все ж таки в нем есть сила, – негромко заметил отшельник. – Правда, не та к которой ты привык. Возможно, когда он сам ощутит ее, она поможет вам справиться с приступами.

– Хотел бы я на это надеяться… – пробурчал посох.

– А ты надейся, – посоветовал отшельник. – Ну что? Будем спать?

– Пора, – согласился посох.

Эти двое уснули довольно быстро. Ну еще бы, они же проснулись гораздо раньше Курта. Они спали, а он лежал на спине, на мягкой толстой шкуре и смотрел на далекие звезды, таинственно мерцающие между зубов дракона…

А утро застало их уже в пути. Отшельник не любил нарушать обещания, данные самому себе, да еще и в присутствии двух свидетелей. Курт осторожно спускался вниз по склону горы вслед за отшельником, Мур пристроился у него за спиной – для такого дела отшельник не пожалел одного из своих крепких дорожных мешков. Кроме посоха, в мешке обреталось некоторое количество весьма странной еды, которая не была похожа ни на что виденное Куртом ранее. Тем не менее отшельник утверждал что это не только питательно, но и вкусно… конечно, если привыкнуть. Главными же достоинствами этих невзрачных серых комочков были их легкий вес и то, что они могут храниться практически вечно."Боюсь, они не испортятся даже после того, как ты их съешь!" – ехидно заметил тогда Мур.

Курт посадил его вместе с ними в один мешок практически в отместку.

Утро открыло глаза, и рассвет зазвенел пронзительно и тревожно. Рассвет звенел странной томительной ноткой, словно меч в руках диковинного певца и сказителя из некоей чужедальней страны, как-то раз случайно забредшего в Денгер. Сказитель пел, аккомпанируя себе на клинке – и подошедшие, дабы разобраться по-свойски, костоломы из гильдии уличных музыкантов стояли молча, не решаясь приблизиться, не то что напасть, стояли, слушая загадочную и грозную музыку. Что там их дурацкие дубинки, когда у этого парня – меч. Да какой! И он явно умеет с ним обращаться получше городских стражников. А как он играл! Курт ни разу не слышал, чтоб кто-нибудь извлекал из меча что-либо подобное, он и вообще не знал, что можно играть на мече, а вот поди ж ты – можно, оказывается! Вот только музыка эта уж очень тревожная, тревожная и грозная. Прямо как сегодняшний рассвет.

Что-то невидимое и грозное глядело на Курта из начинающегося утра, что-то похожее на тот давний звон клинка. Словно сквозь яркие глаза рассвета медленно и недобро смотрел кто-то другой.

Конница появилась неожиданно, причем со всех сторон. Отступать было поздно, да и некуда.

– Старею, – вздохнул отшельник. – Просмотрел…

– Так. И что теперь? – прошептал Курт.

– Сейчас посмотрим… – отозвался отшельник.

– А ну стой! – заорали конные. – Кто такие?!

– Прохожие, – ответил отшельник густым сильным голосом. – Приятеля моего Куртом Путешественником величают, а меня люди Горным Старцем кличут.

– Это не имена, – брезгливо бросил кто-то из конников.

– Да вы сами-то кто такие будете? – прокричал отшельник.

– Мы не обязаны отвечать! – долетело до них.

– На такой вопрос только воры и разбойники не отвечают, – рассмеялся отшельник. – Потому что им самих себя стыдно!

– Закрой свою поганую пасть, пока ее стрелой не заткнули! – заорал начальник отряда всадников и, пришпорив коня, ринулся к ним. Однако отшельник стоял как скала, и конь, внезапно заупрямившись, как перед чересчур высоким препятствием, остановился шагах в трех от него.

– Так кто же вы все-таки? – мягко спросил отшельник. – Как я уже сказал, на этот вопрос не отвечают только воры и разбойники. Если вы и сейчас промолчите, я буду считать что ваше молчание мне уже ответило.

– Мы – новые хозяева этой земли! – грозно ответил начальник всадников, понукая коня. – А ты, старик, нарвался!

– У земли не может быть хозяев, – сказал отшельник. – Только друзья или враги.