Поспели травы

Он чтил войну, сенат и Рим,Но смута чернью полыхнула,И зло одно лечить другимРешился консул Луций Сулла.Любимец женщин и бойцовСвоих послушных легионов, —Сносил он тысячи голов,И Рим оглох от страшных стонов.Всего добившись, что хотел,И наведя стальной порядок,Он власть безмерную презрел —На власть, как все, он не был падок.Рабами править – цель рабов,А он свободой упивался.«Никто на головы врагов

Сильнее злом не обрушался,И много так добра друзьямНикто из смертных не содеял».Он высек эту надпись самВ грядущем камне мавзолея.Прошли века, тот Рим исчезСреди вандального разгула.Но каждый раз трепещет плебс,Когда приходит новый Сулла.2004

НЕ ГОВОРИ

Не говори – я не люблю,Не говори, что надоело…Пускай я счастье тороплю,Пускай я слеп – не в этом дело.

Не говори – я не приду,Не зарекайся расстояньем.Мы любим – на свою бедуИ привыкаем к расставаньям.Не говори – навек прощай,Ничто навечно не уходит.Растает снег, запахнет май,И сердце вновь захороводит.Ты говоришь – вот я пришла,Мне так тебя недоставало.Другой любви ты не нашла,Но эту – тоже потеряла.Нет, ничего не изменить,И ничего нельзя исправить.Дрожит струной серебряная нить,

От сердца к сердцу брошенная нами.Не дай, Господь, сердца разъединить,Свяжи все то, что мы порвали сами.2004

Я, КОНЕЧНО, УМРУ

Я, конечно, умру, но не так, как вам, верно, хотелось —Под забором иль дома в постели – с родней и попом.Все в душе отшумело уже, отошло, отболелось.И не хочется уж ничего оставлять на потом.Что так скулы свело и зрачки – уж давно поджидаем,Чтобы хлопнуть стакан с запотелой моею судьбой?Не пугайте меня вашим скучным затерханным раем,И тем более – старым, испитым, больным Сатаной.Я умру, окочурюсь – но не так, как все остальные,Покрасивее что ли, с гитарою или ножом.

Эх, но прежде успеть бы распрячь вас, родные гнедые,Чтобы новый ездок расстарался приличным овсом.Перестаньте скулить, я и сам не хотел оставатьсяСреди умных и трезвых, желающих только добра.Чтоб поэта отпеть, нужно, братцы, еще постараться,А потом со спокойной душою гулять до утра.Дьякон ноту возьмет так, чтоб стекла в сердцах задрожали,И на клиросе враз: «…со святыми его упокой!»На Руси убиенных чуть больше всегда уважали,Может, мне повезет – самому не придется с собой…Где-то там наверху приютят, ободрят, обогреют,И, смотрясь в позолоту намоленных здесь куполов,Напослед о грехах своих тяжких слегка пожалею,И что слишком недолго бросал в вас каменьями слов.2004

ЛАДАНКА