Посредник. Противостояние (СИ)

Внезапно все стихло. Глеб постоял в своем укрытии еще какое-то время, и уже собирался выходить, как вновь раздавшийся голос намертво сковал его.

– Приведи, – послышалось очередное шипение из пещеры.

Голос замолк. Но тихо, как прежде, не стало. Все заполнил непонятный шум, напоминавший звук, издаваемый заполняющимся воздухом шаром.

Сомнений не было: то, что издавало этот звук, постепенно приближалось.

Собравшись бежать, Глеб взглянул на пещеру в последний раз и вдруг краем глаза заметил, как из нее вырвалось что-то темное и уcтремилось в небо.

– Тише, шеф, мальчик проснется, – ответил ему низкий голос.

– А ему и так хватит дрыхнуть, я привел его работать, а не прохлаждаться, – выпалил все еще разгоряченный журналист, правда, понизив тон.

От криков остатки сна окончательно улетучились, и Глеб, зевнув, раскрыл глаза.

Ян Гарт стоял к нему вполоборота, вкрестив руки на груди. У ведущей в общий салон двери в три погибели согнулась половина Николи, пытаясь что-то втащить вовнутрь.

Глеб потянулся и встал с кресла.

– Сколько я спал? – обратился он к чуть не подпрыгнувшему от неожиданности Яну Гарту.

– Почти три часа, – неуверенно сказал журналист, по его лицу пытаясь определить, слышал ли тот его слова.

– Где Лена? – спросил Глеб, обведя все еще сонными глазами салон.

– Готовится к интервью, – невозмутимо ответил Ян Гарт, посчитав, что опасность миновала, – Анна как раз ее гримирует. Да и тебе пора бы, скоро уже начинать.

Глеб машинально кивнул. Случившееся не давало ему покоя. Ему никогда не снилось ничего подобного. Секунду назад он даже был готов поклясться, что это был вовсе не сон. Темный лес, таинственный голос, пещера и то, что из нее вырвалось, – этого было достаточно, чтобы у него разболелась голова. Но Глеб понимал, что надо было провести интервью на должном уровне – Ян Гарт и так был рассержен, и злить его еще больше не следовало.

Его раздумья прервала влетевшая в дверной проем со скоростью кометы Анна. Она подбежала к нему и принялась не совсем вежливо разглядывать лицо.

– Ну-ка, посмотрим, – Анна для верности провела рукой по его щекам, – да ты настоящий красавчик, такая бархатная кожа, тут особо и гримировать-то нечего.

– Вот и отлично, мы и так уже выбиваемся из графика, – бросил им ковыряющийся у камеры Ян Гарт.

– Все же несколько штрихов не помешают, – пробормотала пропустившая слова журналиста мимо ушей Анна.

Женщина положила на диван небольшую сумочку, достала из нее кисти, тушь и принялась за дело.

– Готово, – удовлетворенно сказала она через несколько минут, чуть откинувшись назад, чтобы во всей красе рассмотреть подростка. – Ян, тебя тоже немного подправить или и так сойдет? – спросила она, подмигнув Глебу.

– Ну, конечно же, мне нужен грим! Здесь даже нет нормального освещения, а мне необходимо выглядеть на все сто! – разгорячился за доли секунды оказавшийся перед ними журналист. – Не могу же я подводить зрителей. Идем скорее, – поторопил Анну Ян Гарт и, взяв ее чемоданчик, направился к выходу.

Глеб остался один. В голове еще раз пронесся увиденный сон, и на миг его охватило непонятное беспокойство, но он отогнал эти мысли.

Он прошелся по салону. Перед ним на штативах застыли две камеры, направленные прямо на то место, где он только что спал, а по полу во все стороны тянулись провода. С потолка свешивались звукоусилитель и небольшой прожектор. Все было готово к началу интервью.

Все, кроме него самого. Только сейчас Глеб осознал, что то, что они здесь запишут, вскоре увидят миллионы человек по всему миру. Какие вопросы задаст хитроумный журналист? Что он будет отвечать? Что подумает мама, когда услышит от него то, что он должен был сказать ей лично? Стараясь не поддаваться угрюмым мыслям, Глеб подошел к иллюминатору.

Они летели высоко над облаками, и, казалось, лишь солнце было на их уровне.

– Начинаем через три минуты, – громко произнес кто-то за дверью.

Слова прошлись по Глебу, как удар хлыста. Он совершенно не понимал, как себя вести. С дрожью в ногах он добрался до ближайшего кресла и сел.

Не успел он это сделать, как в салон нога в ногу зашли Николя и заняли места у камер. Вскоре показался и сам Ян Гарт, одетый в ужасный темно-сиреневый пиджак и такие же брюки. Его волосы были прилизаны больше, чем обычно, а глаза смотрели еще более надменно.

– Этот вопрос нужно задать перед вот этим, – отчаянно объяснял журналисту шедший рядом Егор, тыча бумагой в лицо. – А если он ответит утвердительно, можно спросить и это тоже.