Посткультура и высшая мера гуманитарной самозащиты

Центральным пунктом любой утопии является решение вопроса о собственности. До сих пор трансутопия поддерживала максимальную частную свободу, но здесь придется сделать «левый поворот». Ясно, что продукт труда принадлежит работающему индивиду, но кроме продуктов труда есть еще природные объекты — земли, недра и водоемы. Если значительная часть этих объектов окажется во владении нескольких частных лиц или администрации, это создаст техническую угрозу свободе всех остальных. Объем такого владения в трансутопии должен быть жестко лимитирован тем или иным способом.

Дале, понятно, что в трансутопии существует свобода частного предпринимательства, но возможность монополизации создает техническую угрозу свободе: «Свобода лишь пустой призрак, когда один класс людей может безнаказанно морить голодом другой. Равенство лишь пустой призрак, когда благодаря монополии богатые имеют право жизни и смерти над своими ближними» (Жак Ру, речь на заседании Конвента, 25 июня 1793). Метод совмещения права собственности с запретом на частную монополию известен: передача акций предприятия в управление публичному паевому фонду. Частное лицо сохраняет право на доходы от предприятия, но лишается возможности управлять им. Таким образом, нейтрализуется опасность политического влияния крупного частного капитала.

8. Высшая мера общественной самозащиты

Есть еще одна опасность для трансутопии: административный эксцесс, т. е. использование социального администрирования для реализации de facto государственной власти. Здесь следует отметить: создание государства или его фактического аналога — это «социальная измена», наиболее тяжкое преступление, возможное в трансутопии.

Любая революция только тогда чего-нибудь стоит, когда может себя защитить. Весь ход новейшей истории показывает, что государственная власть преступна всегда и везде. Сам смысл революции 3-й волны состоит в демонтаже государства. Все социальные услуги в трансутопии реализуются администрацией, имеющей не больше прав и средств, чем это необходимо. Имеется исчерпывающий перечень возможных административных действий.

Любое административное действие любых лиц за пределами этого перечня считается социальной изменой независимо от целей и объективных последствий совершенного.

Ко всем без исключения соучастникам (даже если соучастие состояло в недонесении) применяется высшая мера социальной самозащиты — в общих чертах понятно, что это значит.

Для обеспечения таких мер необходим независимый орган контроля с приданной ему силовой структурой. Здесь не нужно изобретать велосипед — такой орган был еще в античных Афинах V века до н. э. Совет 500 (bule) избирался жребием, по 50 человек от каждого из 10 территориальных округов полиса. Совета готовил дела для Народного собрания, контролировал исполнение его решений, ведение всех общественных дел и расходование средств полиса. Совет мог судить должностных лиц и выносить приговоры (эти приговоры имело право изменить или отменить только в Народное собрание).

С тех пор никто не придумал более демократичной системы контроля. У жребия есть замечательное свойство: на него невозможно повлиять ни подкупом, ни агитацией.

Понятно, что опасность реставрации государства угрожает трансутопии не только изнутри, но и снаружи. В соответствии с законами утопического жанра, в описании трансутопии должны отражаться вопросы войны и мира. Специфика трансутопической внешней политики в том, что она рассматривает внешнюю угрозу, как разновидность обычной криминальной угрозы со стороны какой-то из иностранных государственных элит (государство по законам трансутопии рассматривается, как форма преступности).