Посторонний. Миф о Сизифе. Калигула

Сцена седьмая

Херея. А теперь надо торопиться. Останьтесь здесь оба. Сегодня к вечеру нас будет сотня. (Уходит.)

Старый патриций. Останьтесь, останьтесь! Я-то предпочел бы уйти. (Втягивает носом воздух.) Здесь пахнет смертью.

Первый патриций. Или ложью. (Грустно.) Я сказал, что этот танец прекрасен.

Старый патриций (утешая). В каком-то смысле так и есть. Так и есть.

Стремительно вбегают несколько патрициев и всадников.

Сцена восьмая

Второй патриций. Что тут такое? Вы знаете? Император велел нас созвать.

Старый патриций

(рассеянно). Это, наверно, на танец.

Второй патриций. Какой танец?

Старый патриций. Ну да, эстетическое наслаждение.

Третий патриций. Мне сказали, что Калигула очень болен.

Первый патриций. Так и есть.

Третий патриций. А что с ним? (С восторгом.) Боги мои, неужели он умирает?

Первый патриций. Не думаю. Его болезнь смертельна только для других.

Старый патриций. Если можно так выразиться.

Второй патриций. Я тебя понял. Но нет ли у него еще какой-нибудь болезни, менее серьезной и более благоприятной для нас?

Первый патриций. Нет, эта болезнь не терпит соперниц. Но если позволите, мне нужно поговорить с Хереей. (Уходит.)

Входит Цезония. Короткая пауза.

Сцена девятая

Цезония (равнодушно). У Калигулы желудочное заболевание. Его рвало кровью.

Патриции толпятся вокруг нее.

Второй патриций. О всемогущие боги, даю обет: если он выздоровеет, я пожертвую двести тысяч сестерциев в казну.

Третий патриций (слишком пылко). Юпитер, возьми взамен его жизни мою.

Калигула уже несколько минут как вошел и слушает.

Калигула (подходя ко второму патрицию). Я принимаю твой дар, Луций. Благодарю тебя. Мой казначей явится к тебе завтра. (Подходит к третьему патрицию и обнимает его.) Ты не можешь представить себе, как я взволнован. (Помолчав, с нежностью.) Так ты меня любишь?

Третий патриций (растроганно). Ах, цезарь, чего бы я не отдал за тебя не раздумывая!

Калигула (держит его в объятьях). Ах, это слишком, Кассий, я не заслужил такой любви. (Кассий делает протестующий жест.) Нет, нет, говорю тебе. Я недостоин. (Подзывает двух стражников.) Уведите его. (Кассию, мягко.) Иди, друг. И помни, что сердце Калигулы с тобой.

Третий патриций (слегка встревожен). Но куда они меня ведут?

Калигула. Как куда? На смерть. Ты отдал свою жизнь за мою. Я почувствовал себя лучше. У меня даже нет больше этого противного вкуса крови во рту. Ты меня исцелил. Кассий, ты счастлив, что мог отдать свою жизнь за другого и что этого другого зовут Калигула? Вот я и снова могу наслаждаться всеми радостями.

Стражники волокут третьего патриция. Он сопротивляется и вопит.

Третий патриций. Но я не хочу! Это была шутка!

Калигула (между его воплями, мечтательно). Скоро дороги над морем покроются цветущей мимозой. Женщины наденут платья из легкой ткани. Высокое небо, такое свежее и чистое, Кассий! Улыбки жизни!

Кассий уже у выхода. Цезония легонько его подталкивает.

Калигула

(поворачиваясь, неожиданно серьезно). Жизнь, друг мой! Если бы ты любил ее как следует, то не стал бы так неосторожно ею играть.

Кассия выволакивают.

Калигула (возвращаясь к столу). А когда проигрываешь, непременно надо платить. (Пауза.) Подойди сюда, Цезония. (Поворачивается к остальным.) Кстати, мне пришла в голову прекрасная мысль, которой я хочу с вами поделиться. Мое царствование до сих пор было слишком счастливым. Ни повальной чумы, ни жестоких религиозных обрядов, ни даже государственного переворота, короче, ничего, что может оставить вас в памяти потомков. Так вот, отчасти поэтому я и пытаюсь возместить бережность судьбы. Я хочу сказать… Не знаю, поняли ли вы меня. (Со смешком.) Одним словом, я подменяю собой чуму. (Другим тоном.) А теперь молчите. Вот и Херея. Займись им ты, Цезония. (Уходит.)

Входят Херея и первый патриций.

Сцена десятая

Цезония торопливо подходит к Херее.

Цезония. Калигула умер.