В руки легло гусиное перо; легкий бриз, ворвавшийся в окно каюты, слегка приподнял желтоватый листок бумаги, лежащий передо мной, кончик пера начинает свое путешествие по бумаге…
– Ваше высочество, вы позволите?
Поднимаю голову от исписанного листа бумаги – на пороге замер Петр Толстой.
– Конечно, Петр Андреевич, – указываю на кресло подле себя.
– Благодарю.
– Вы что-то хотели или просто решили пообщаться?
– Признаться честно, ваше высочество, меня очень сильно поразили наши разговоры, и даже скажу больше – сильно обрадовали. Поэтому я тешу себя надеждой, что мы продолжим их – на интересующие вас темы, разумеется…
– Я и сам с удовольствием поговорю с вами, Петр Андреевич, вот только теперь мне хотелось бы затронуть в нашем разговоре не Османскую империю, а Францию и Англию; ну, еще, быть может, Голландию, если вы не возражаете, конечно.
Убираю листы в стол, следом за чернильницей и пучком перьев.
– Конечно, не возражаю.
– Вот и замечательно. – Потянувшись, я размял руки и шею, сделав пару упражнений. – Никифор!
– Чего изволите, ваше высочество? – кланяясь, спросил камердинер, появляясь из-за двери.
– Принеси нам что-нибудь перекусить, ну и вина какогонибудь – в общем, как обычно.
– Сию же минуту будет исполнено! – пятясь назад, сказал камердинер, прикрывая за собой дверь каюты.
– Так что же вы хотели бы обсудить в первую очередь, ваше высочество? – поинтересовался дипломат.
– Как вы знаете, в Европе уже не первый год идет война за испанское наследство, и, честно сказать, мне очень интересно узнать ваше мнение на сей счет, ведь, судя по всему, мне кажется, что Франция вместе с Испанией ее проиграют, – решил я не терять времени даром.