Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

По пути колонне витязей, движущейся вместе с артиллерией и немаленьким обозом, встречались в основном купцы и гонцы, спешащие пробраться сквозь надвигающуюся непогоду как можно быстрее. Вечерами, на привалах, чтобы хоть как-то отвлечь уставших братьев, командиры устраивали беседы со своим личным составом. Что за беседы? Ответ довольно простой: ведь обучение в корпусе само по себе многоплановое, и предметы, преподаваемые в нем, в разной степени давались каждому из взводов, хотя сами по себе и были стандартными. Однако главной темой обсуждения и разговоров была история. Да-да, именно она, со времен античности и до наших дней. Витязи обсуждали то, что им было малопонятно, узнавая нечто важное для себя у своих командиров, в прошлом таких же кадетов, как и они.

С одной стороны, такое тесное сближение командиров и подчиненных было нарушением устава. Однако с другой, в том же уставе сказано: «Командир витязей, будь то капрал или полковник, должен в первую очередь быть для витязей родным братом, заботящимся о них со всей строгостью и любовью, а сами витязи должны как послушные младшие братья слушаться своих командиров, оберегать их и брать с них пример».

Составляя Устав витязей, царевич долгое время думал о том, что и как в него внести, не «перепрыгивая» эпоху. Именно так появилось братство воинов, скрепленное между собой невидимыми узами. Однако был один минус, о котором Старший брат долго думал, но так и не придумал, как его убрать. Дело в том, что корпус Русских витязей становился закрытым воинским объединением, в которое просто-напросто не допускались другие лица. Корпус постепенно обособлялся от других воинских объединений, а сами витязи, приобретшие в нем вторую семью, сплочен-нее относились друг к другу, помогая не только своему взводу, но и младшим собратьям по набору.

Конечно, были и драки, и стычки между взводами – все то, что отличает замкнутый мужской коллектив от гражданского общества, – но, благодаря работе наставников и отца Варфоломея, отдававшего себя без остатка любимому делу, чувство соперничества постепенно сменялось чувством единого братства, которое начинало проявляться даже не в самом корпусе, нет. Оно появлялось уже после того, как кадеты выходили из единого лона Корпуса витязей.

В полку, службе безопасности, ПБР – везде, где появлялись витязи, можно было видеть не только самих молодых воинов, но и их собратьев, часто помогавших им, подставляя свое плечо в любой ситуации. Медные кольца с годом выпуска и именем кадета уже не казались обычными безделушками, не стоящими внимания. Сейчас, по прошествии двух лет, набор в корпус увеличился до семисот кадетов, при этом на следующий год ожидалось пополнение не меньшее, чем в этом году.

Все это было известно Прохору из писем его собратьев и старшего наставника, некогда приютившего молодого отрока, сбежавшего из дома. Да, много воды утекло с тех пор, но раны в душе молодого полковника порой заставляли его уединяться от всех, отрешенно глядя на скудную растительность осенней земли, почти везде скрытой под снежным покровом.

Как бы то ни было, но даже обучение первого выпуска до сих пор не окончено. Это прекрасно понимали не только командиры, но и их учителя. Поэтому первый наказ Старшего брата, уплывающего с посольством, был о том, чтобы по завершении кампании первым делом вернуться в Петровку для дальнейшего обучения, уже по специальным предметам – углубленно, так сказать. Вот только кампания затянулась надолго, и ее конец не был виден, по крайней мере, в ближайшее время точно. Но о своих догадках Прохор не говорил никому, посвящая в них только маленькую записную книжечку, постоянно носимую с собой.

– Полковник, разрешите обратиться!

Рядом с Прохором, в центре идущей колонны, замер по стойке смирно один из разведчиков из взвода сержанта Елисеева, Дмитрий Малышев.

– А где командир твой, лейтенант Селиванов? – спросил полковник, глядя на витязя.

– Так он меня к вам и послал с докладом.

– Хорошо, говори, коли так.

– В паре часов марша отсюда мы заметили столбы дыма. Лейтенант думает, что это тати лесные шалят. Спрашивает, каков будет дальнейший приказ: идти дальше или осмотреть местечко?

Стоя все так же по стойке смирно, витязь внимательно смотрел на Прохора.

– Разведать, но в случае обнаружения противника не вступать в бой, ждать, пока мы не подойдем, – сразу же приказал Митюха. – Исполняй!

– Есть!

Ладонь взметнулась было под берет, но остановилась на полпути, сместилась и замерла напротив виска. Что поделать, полк перешел на зимнюю форму одежды, и теперь легкие черные и красные береты аккуратными стопками лежали в обозе, а на головах витязей были толстые, не пропускающие холодный морозный воздух треухи, чаще называемые просто ушанками за свисающие по бокам части шапки, надежно прикрывающие уши от мороза.