– Всё верно. Биоблок это компьютер, у него есть своё программное обеспечение, в нашем случае это Оазис. А теперь представь себе что-то из разряда магии и мистики. Самый грубый пример телепатия, раньше люди фильмы снимали и писали фантастику об этом явлении, а сейчас это обычное дело. Теперь мы с легкостью, одним волевым усилием, шлём друг другу текстовые, визуальные и голосовые сообщения. Вот тебе и телепатия.
Кардинал вновь нахмурился. – Но как тогда та тварь молниеносно убивала людей в Агрокомплексе, пользуясь их памятью и телами? Как Шило получает свои видения?
– Я думаю, что безымянный не убивал людей. По крайней мере, сразу. Я думаю, что он атаковал биотический блок, каким-то образом воздействовал на его программное обеспечение. Другими словами стирал Оазис и устанавливал свою версию программы. Это объясняет доступ ко всей памяти захваченного человека, и даже полную имитацию поведения. И он не похож на обычных изменённых, даже для них подобный рывок эволюции за такой срок что-то из ряда вон.
– Ты думаешь безымянный искусственно выведенная особь? – Кардинал был настолько поражён этой мыслью, что даже привстал и повернулся к Елене.
– А почему нет? Вполне рабочая версия. Но быть полностью уверенными мы не можем, пока сами лично не столкнёмся и не получим образцы.
– А как с этим связаны наши дары?
Елена вздохнула. – Я думаю самым прямым образом. Хотя в самой технологии мы разобраться не можем, слишком сложно, аналитический отдел уже про сон забыл. Твоё
– Помню. Результат был нулевой.
– Вот и я о том же. Зато у обладателей биоблока отклик практически стопроцентный.
– Но как тогда объяснить видения Шило?
– Пока не разобралась. Есть теория, но она слишком фантастична.
– А если подробней? – Кардиналу и в самом деле было очень интересно.
– Ну, например его биоблок каким-то образом может вне импульса обмениваться пакетами данных с ретрансляторами Оазиса. Сигнал слабый, рваный, вызывает перенапряжение нейронной сети, как итог головные боли, уйма ощущений вроде страха и паники, а так же галлюцинации. Хотя может это вовсе и не галлюцинации, а перемешанный поток видеоданных. Говорю же, ещё не разобралась.
Кардинал наклонился, поцеловал Елену в лоб и нежно провёл рукой по её волосам.
– Ты чего?
– Ничего, умная ты у меня, очень умная. Иди сюда…
Жаркие объятия, последовавший следом поцелуй… страсть закипала, грозила перерасти в ураган, но дребезжание ППК лежащего рядом на столе испортило весь момент. Мать вызывали из научного отдела.
– Не отвечай…
– А вдруг что-то срочное?
– Я лидер этой общины и я разрешаю тебе пропустить это «важное».
Но женщина не послушалась, отстранилась, заставив Кардинала разочарованно вздохнуть и упасть на кровать, раскинув руки.
Завернув своё нагое тело в лёгкий плед, Мать села на краю ложа, и расфокусировав взгляд погрузилась в работу с интерфейсом, принимая сообщение через синхронизацию с биотическим блоком.
– Ну что там?
Лена покачала головой и ответила. – Мне нужно идти, Найд ввёл в тело мутаген, использовал переносной гамма ионизатор.
Кардинал поморщился. – Я уже жалею, что согласился поселить его в этой квартире набитой сенсорами и датчиками слежения. Да и сам парень мне нравится, выживает там, где другие находят свою смерть. Хороший боец.
– Ты не виноват в том, что он решил использовать ПГИ. Это его выбор, и он не дурак должен понимать, что технология не обкатана, а вводить себе мутаген опасно.
– Мы могли бы его предупредить, а не использовать как подопытного.
– И что тогда? – Мать уже встала и собиралась, спешно натягивая одежду. – Технология требует испытания на людях.
– Мы могли бы испытать её на тех, кто задержан за преступления.
– Не получиться, я тебе уже объясняла. Всё слишком индивидуально, ионизатор синхронизирован с носителем, а один и тот же мутаген не подходит каждому. Зареченским было проще, у них на границах гибло немало мутов и изменённых. Они получали очень много свежих образцов тканей. Поэтому Найд идеальный вариант, он старатель, сам добудет подходящий лично ему мутаген, сам его введёт в организм. Мы его не заставляем, просто не вмешиваемся и следим, так что не кори себя.
Лидер общины горько усмехнулся. – Не буду.
Я очнулся лёжа на кровати в своей квартире. Никакой боли, никаких неприятных ощущений. Как дополз до лежбища, не помню. Последние воспоминание – потеря сознания в зале.
Пошевелил конечностями, вроде всё работает без нареканий. Аккуратно сел, покрутил головой – норма. Мигнув раз, второй, третий, побежали строчки интерфейса.
– Как у нас дела Ис?