Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II

Далее кортеж отправился вниз по Днепру. Достигли Кременчуга, одной из штаб-квартир Потемкина. Под Кайдаком флотилия подошла к одному из днепровских порогов. Французский посланник снова умилялся поющими крестьянами, но не забывал и действительность: «Когда Россия в 1774 году приняла эту провинцию, там проживало лишь 204 000 жителей; при его правлении за несколько лет население увеличилось до 800 000… Француз, который живет здесь уже 3 года, сообщил мне, что во время своих ежегодных поездок по провинции он видел цветущие деревни там, где раньше ничего не было. Между Кайдаком и Херсоном простирается огромная зеленая территория, на которой пасут стада крупного рогатого скота, лошадей и овец». И ни слова о картонных деревнях!

После неудачной встречи с Понятовским императрицу ожидал настоящий апогей поездки. В Кайдаке она узнала, что император Иосиф II прибыл в Херсон и ехал навстречу ей по проселочной дороге. Они встретились, и император Священной Римской империи стал свидетелем того, как русская императрица заложила камень для уже запланированного Потемкиным Екатеринославского собора. Император мог убедиться в величии России, хотя и не скрывал своего скептицизма относительно потемкинских творений.

Однако поездка продолжалась. Через несколько дней в Херсоне осматривали потемкинские новостройки и удивлялись богатому предложению товаров в магазинах. Екатерина сообщала своему западноевропейскому «пресс-атташе» Гримму: «Своими стараниями князь Потемкин сделал из этого города и этой области, где был единственный металлургический завод, действительно цветущую землю и цветущий город, и с каждым годом здесь будет лучше и лучше». На это надеялся также и император Австрии Иосиф II. Но к его надеждам примешивалась зависть, злость, подчинение и чувство реальности, когда он беседовал с французским посланником: «Все кажется легким, если обходиться с деньгами и людьми расточительно. Мы в Германии и Франции не можем позволить себе то, на что решаются здесь. Властитель приказывает, и орды рабов повинуются. Им платят скудно или вообще не платят, их плохо кормят, но они не решаются протестовать. Я знаю, что за три года пятьдесят тысяч человек погибли здесь от тяжелой работы или отравившись метаном, но никто не подал жалобы или факт был предан огласке». Император не представил доказательств или источников такой информации, но довольно беглый взгляд на русскую историю позволяет предположить, что нет дыма без огня. При всем этом Иосиф II был ворчливым и скептически настроенным монархом, который не выносил внешний блеск. Если Потемкин появлялся при полном параде, увешанный драгоценными камнями, золотом и настоящей мишурой, то император появлялся в скромном костюме и демонстрировал, что его интересуют политические решения, а не внешние проявления власти. Личное участие в поездке казалось ему достаточной демонстрацией.

Князь Потемкин, в отличие от эйфории своей императрицы, не скрывал, что город Херсон располагался посреди болотистой местности и что только незначительная глубина реки препятствует судостроению. Но высокие гости сразу же вспомнили о собственных целях. Когда императрица должна была осматривать русскую крепость Кинбурн в устье Днепра, возникло препятствие. Появилась турецкая эскадра и направилась к возвышающейся на противоположном берегу крепости Очаков. Для Иосифа II инцидент подтверждал собственный скепсис, и он отчетливо видел приближающуюся войну. Но даже император не мог отказаться в конечном счете от блестящего спектакля, который организовал Потемкин. Он понимал, что даже самая солидная политика нуждалась в упаковке, в которой можно было выгодно продать…

Затем прибыли в живописный Крым. Екатерина спускалась с Иосифом II на берег в Бахчисарае. Императрица удивлялась, что ее двор разместится во дворце последнего крымского хана. Она окунулась в другой мир. Потемкин с давних пор проявлял склонность к восточному великолепию. На юге он столкнулся с этим миром непосредственно, и теперь он демонстрировал его своей императрице. Екатерина впервые воспринимала флюиды того государства, которое она хотела захватить. После первой турецкой войны оказавшимися в подданстве России татарами и турками управляли из Москвы. Но теперь это было кое-что совершенно другое. Теперь императрица оказалась в мире ислама. Дворцы Бахчисарая были подготовлены для приема: минареты, фонтаны, тенистые внутренние дворы, бассейны и ковры создавали впечатление сказочного мира из «Тысячи и одной ночи» для людей, которые пришли из темной страны, из холодной России.