Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II

Князь Потемкин рекомендовал императрице на пост командующего войсками генерала Петра Панина, брата вице-канцлера, энергичного и сурового военачальника, который, будучи сторонником партии наследника престола, не выступал, однако, открыто с критикой императрицы. Назначение Панина не нравилось императрице, так как это усиливало позиции наследника престола, но Потемкин как раз по этой причине и рекомендовал его. Он не видел в этом опасности для императрицы. Но поддержка генерала Панина могла повысить его собственный вес в глазах наследника престола и президента Коллегии иностранных дел Никиты Панина. Кроме того, Потемкин ценил военные способности Петра Панина. Он был убежден, что только этот одаренный генерал справится с восстанием. Петр Панин оправдал все ожидания. С помощью подоспевших частей, которые принимали участие в турецкой войне, он наносил повстанцам одно поражение за другим.

Пугачев был схвачен и публично казнен в Москве в январе 1775 года. Ночным кошмарам пришел конец, императрица и двор могли вздохнуть спокойно. Последовал символический жест: станица, в которой родился Пугачев, стала жертвой мстительной императрицы, солдаты сожгли дома и разрушили ее до основания. В другом месте была основана станица, получившая имя Потемкина [65]

. Отечество благодарило своего спасителя, хотя заслуги Потемкина в подавлении восстания были много скромнее, чем у генерал-аншефа Петра Панина. Но именно Потемкин нашел правильное кадровое решение, что и стало предпосылкой успеха! Кроме того, нельзя недооценивать тот факт, что все руководство текущим и вопросами, касавшимися военных операций против Пугачева, императрица в некотором роде передала фавориту. Потемкин не удовлетворился тем, что расправился с «воскресшим императором», он изучал социальные, политические и национальные причины вспыхнувшего восстания. Князь узнал, что подобное возвышение не было просто озорством отдельного казака. Пугачев был искрой, которая разожгла большой костер.

Очевидно, императрица хотела ликвидировать крепостное право. Но она не знала конкретных путей для решения этой проблемы. Восстание Пугачева способствовало тому, что идеи освобождения крестьян отошли на задний план. Императрица пришла к выводу, что административно-территориальная система и система местного управления в России не соответствует требованиям актуальной имперской политики. Правительство не было в курсе того, что делается в отдаленных уголках государства, его решения не доходили до мест. Реформа государственного управления, преследовавшая цели централизации государства и совершенствования его исполнительных органов, казалась настоятельно необходимой. При этом фаворит смог показать, на что он был способен. Вместе с Потемкиным Екатерина разработала основные положения реформы, в ходе которой была реорганизована вся система губернского управления. В сентябре 1775 года основные положения реформы вступили в силу. Проводился процесс децентрализации государственного аппарата, с одновременным усилением контроля из центра. Государство делилось на пятьдесят губерний, каждая — на десять уездов [66]. Во главе губерний стояли наместники, напрямую подчиненные императрице. 29 ноября 1775 года Екатерина II писала своему корреспонденту Гримму, который занимался популяризацией деятельности императрицы в Западной Европе, что она «никогда не совершала чего-либо более замечательного», чем реформа государственного управления и что действовавшее прежде губернское учреждение было, по сравнению с ее собственным, банальной «болтовней». Так менялись времена! Теперь императрицей управляла не прекрасная, завораживающая мечта, но практический разум.

Едва ли была хоть одна проблема в области управления, экономики, финансов, в армии и флоте, а также в других важных политических, социальных и в духовно-культурных областях, при решении которой императрица не обращалась бы к Потемкину за советом или даже не предоставляла ему право решения. Не все его действия, однако, находили ее одобрение. Иногда он уходил с заседаний Совета при Высочайшем дворе и затем выражал свой протест. Он не был застрахован от ошибочных решений. Но он всегда вдохновенно и самоуверенно приступал к решению порученных ему задач. Императрица сдерживала его, например, при попытке передачи на откуп винной и соляной монополии на неблагоприятных условиях. Она поддерживала его, если нужно было содействовать личным инициативам коммерсантов. Кажется, что их взаимное доверие включало полную открытость и обмен мнениями по поводу всевозможных вопросов. Они совместно корректировали письма и государственные бумаги и напряженно обсуждали их содержание.