Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

Ребята почувствовали, как подошвы стукнулись о каменные плиты пола. Перед глазами возникла палата лазарета — большое помещение, здесь стояла дюжина коек. Некоторые из них отделялись складными ширмами. Большие люстры под потолком не горели, палату освещали лишь несколько настенных светильников и лампа на сестринском столе в углу.

Оглядевшись, ребята увидели, что в палате занята только одна кровать — на ней и лежала Даша. Пальцы правой руки, которыми она подняла злосчастную конфету, были густо смазаны какой-то зеленовато-коричневой мазью. Несколько полосок этой же мази нанесли поперек руки, до локтя, где стояла капельница.

Небольшой хлопок при их появлении заставил медсестру, которая что-то писала, поднять голову:

— Кто разрешил посетителей, — грозно зашептала она, быстро приближаясь. Но узнав директора, заметно смягчилась, — Секунду, я позову доктора.

— Не беспокойте его пока, и оставьте нас одних, пожалуйста, — но видя, как она нахмурилась, директор с улыбкой мягко добавил, — Любовь Федоровна, под мою ответственность, разумеется.

Выходила она очень медленно, и несколько раз подозрительно оглянулась. Когда дверь за медсестрой все-таки закрылась, директор тут же извлек из кармана сверток и развернул на тумбочке:

— Обнажите запястья, подойдите ко мне, — он махнул рукой, и ближайшая кровать бесшумно отскочила, освобождая место для ребят. Потом в его руках появилась палочка и, нацелив ее на развернутую ткань, он тихо прошептал короткую фразу на неизвестном языке, и уже громче добавил, — Хорошо, — направляемая палочкой, с рогожки поднялась сероватая полоска с множеством непонятных символов. В её центре, горя золотом, проявился ромб с узором, — Кто-нибудь, что-то чувствует?

— Да, — отозвался Вася, — Запястье онемело. Как заморозка у стоматолога.

— Хорошо, давайте руку.

Вася пододвинул руку ближе, и директор описал палочкой в воздухе небольшую петлю. При этом полоска сама обвернулась вокруг запястья, а ремешки, закрепленные по концам, крепко затянулись. Золотой знак вспыхнул в том месте, где на коже находился его красноватый близнец. Спустя мгновение все узоры и золотой ромб исчезли, и она превратилась в обычную невзрачную полоску кожи. Александр Александрович достал прозрачный футляр и открыл крышку:

— Берите.

Ожидая ощутить жгучую боль, Вася осторожно дотронулся указательным пальцем до медальона, но знак на запястье отозвался лишь приятной прохладной волной. Тогда он взял медальон в ладонь и сжал кулак, так, что побелели костяшки пальцев.

— Очень хорошо! — Директор облегченно выдохнул. Затем он снова что-то произнес, и вот уже такая же полоска, но с другим ромбом появилась на запястье Антона. Саша тоже получил свою, а после придерживал Дашину руку, пока полоска с золотым ромбом не затянулась и на её запястье. — Это наивысшая защита для вас, которая мне пока известна. Я рад, что мы успели. — Он провел ладонью по покрытому испариной лбу Даши и поправил сбившуюся на лицо прядь волос, — Она молодая и сильная, она справится. Борьба может занять не один день — ведь эта дрянь разнеслась по всему телу, но она справится. Больше пока мы не в силах, что-либо сделать. Будем ждать. Она справится. Должна справиться!

Антон внимательно следил за директором. За его чистыми серыми глазами, которые неотрывно и кажется, с большой любовью смотрели на Дашино лицо. Антон поймал себя на мысли: Быков говорит это больше себе, чем им. Это себя он хотел убедить в том, что сделано все возможное и Даша останется жива. Антон подумал в этот момент, что они действительно очень много значат для этого человека.

— Ни при каких обстоятельствах сами не снимайте эти повязки, а кроме вас это не сможет сделать никто. Постарайтесь быть максимально осторожными, в город и даже за ограду школы ни ногой, — добавил директор, помолчав, — Надеюсь, теперь вы убедились, это не пустые слова, очень жаль, что такой ценой. Я буду держать вас в курсе расследования. Никому не рассказывайте о медальоне, даже не упоминайте о нем. С прошлого понедельника «Потентиллум» дополнительно охранялся, но учитывая сегодняшнее происшествие, думаю, уже завтра будет усиление и скорей всего из дивизиона манидефенсоров.

— Манидефенсоров? А это кто? — спросил Вася, возвращая медальон.

— Это лучшие ратники, они борются со всеми проявлениями черной магии. Боюсь, наш случай уже зарегистрирован ими.

— Боитесь? Вы не хотите расследования, не хотите найти этого сообщника и Черного колдуна? — удивился Антон.

— Дело в том, к сожалению, что провести расследование и найти преступника часто совершенно разные вещи. Считаю, чем меньше людей знают об этой истории, тем лучше для поиска отравителя. Помните, никому нельзя доверять.

— Даже профессорам?

— Да, Василий, преподавателей и служащих я подозреваю в первую очередь.

— Как вы думаете, «доброжелатель» из письма и отравитель — один и тот же человек?