Потерянный рай

Третий флай, сбросив вакуумную бомбу прямо в парк, на стоявшие впритык друг к другу танки, не жалея боекомплекта, челночно обрабатывал огневые точки и уничтожал в панике метавшуюся, между окопами, живую силу противника.

Очень скоро из всех офицеров бригады уцелел лишь только командир танковой роты, тот, что во время совещания допекал генерала идиотскими вопросами. Он тщетно пытался организовать отражение атаки, и очень скоро благодаря его усилиям и четким своевременным командам, спецназовцы все-таки сумели оправиться, рассредоточились и быстро меняя позиции, стали пытаться хотя бы выйти из под обстрела.

Однако флаи космопехотинцев, в плотном боевом порядке, продолжали безостановочно осыпать их ракетами и бомбами.

Кое, как спецназовцам все же удалось вручную, ценой гибели сводной инженерной группы, запустить один из уцелевших генераторов. Но их героические усилия и жертвы оказались напрасны. Силовой экран был восстановлен слишком поздно!

Корабли Ангелов не удалось запереть. Они, к тому времени, полностью израсходовав боекомплект, вернулись на свою базу.

Плотные радиопомехи, не позволявшие управлять подразделениями, исчезли, и стоны раненых, да треск догоравших боевых машин наполнили истерзанное пространство полевого лагеря.

В этом кричащем, коптящем и необузданном хаосе наконец-то появилась реальная возможность произвести перекличку и перегруппировку оставшихся сил и средств.

Уцелевшего офицера звали Пьер Гастон. Месяц назад он выпустился из училища. Но не отсутствие боевого опыта, не пережитое потрясение, не заставили молодого спецназовца праздновать труса. Он смело принял командование на себя и продолжал отдавать правильные и четкие распоряжения.

Когда лейтенант узнал о потерях, то, не стесняясь, взвыл от бессилия. В строю осталось двадцать три процента личного состава. Все тяжелое вооружение, за исключением трех танков было уничтожено. Противник из гуманизма не разбомбил только полевой госпиталь.

Вдруг в его радиопереговоры вклинился чей-то голос:

– Лейтенант Пьер Гастон, с вами говорит капитан Ярославцев. Что вы намереваетесь предпринять?

– Незамедлительно атаковать ваше убежище капитан!

– Глупо! Займитесь лучше спасением раненых. Я склоняю голову перед вашим мужеством и смелостью спецназовцев, но предостерегаю: не ищите оправданий своему безрассудству. Иначе я повторю авиа-налет.

– Вы будите, атакованы сер! – не колеблясь, подтвердил свое решение офицер.

– Что ж, пробуйте, – фраза была произнесена настолько спокойно, что Пьер засомневался…

Но очень скоро жгучая волна дикой злобы перехлестнула все и погасила искру благоразумия в его голове!

В следующую минуту он, назначив из числа уцелевших сержантов командиров групп, определил им диспозицию атакующей волны и отдал приказ о наступлении.

Три танка, утробно урча моторами, поползли впереди пехоты, ведя беглый огонь по куполу противника. Но пока снарядные трассы и лазерные лучи лишь увязали в защите, не нанося убежищу существенного урона.

– Офицер! Прекратите это безумие! – капитан Юджин Смит с помощью санитара добрался до передовой и попытался вмешаться в происходящее.

Заподозрив неладное, разведчик еще до начала авиа-налета предусмотрительно укрылся в индивидуальном бункере и наблюдал за разгромом бригады, пока не угодил под вакуумный снаряд.

Сейчас же на него было страшно смотреть! Обожженная кожа отслаивалась вместе с обуглившейся материей комбинезона и висела рваными лохмотьями. И хотя санитар успел вколоть ему солидную дозу обезболивающего, все равно каждое движение требовало от капитана невероятных волевых усилий.

Он, с трудом, уселся на пневмонасилки и вновь попытался урезонить строптивца:

– Как старший по званию, беру командование бригадой на себя и отменяю ваш приказ!

– Вы нарушаете присягу капитан, и слишком борзо вмешиваетесь в расклад! – вскипел от возмущения Гастон. – Во имя павших! Вперед!!!

– Мальчишка!

Грохот и серия мощный разрывов поставило точку в их коротком споре. Несколько прямых попаданий сорвали башни с танков. В двух машинах сдетанировала боевая укладка, разорвав корпуса на куски. Огромные фонтаны земли вздыбились в пятидесяти метрах от первой атакующей цепи. Маленькие фигурки пеших спецназовцев залегли и перебежками бросились к дымившимся воронкам, намереваясь укрыться в них от следующего залпа.

– Лучеметы Главного калибра?! – не поверил своим глазам Гастон.

– Вы угадали, – донесся из переговорного устройства голос Ярославцева. – Это лучеметы Главного калибра. Первый залп был пристрелочный. А сейчас вас накроет уже по-настоящему.

– Всем стой! – обречено приказал по средствам связи лейтенант. – Командирам групп, немедленно отвести людей под прикрытие силового экрана.

– Из сказанного тобой я уяснил пока лишь одно: нам предстоит принять участие в колонизации совершенно незаселенной планеты. – Де Базиде поглаживая пальцем свой внушительный нос, настороженно ждал ответа.

Остальные тоже помалкивали, стараясь не пропустить ни единого слова командира.

– Колонизация, не совсем правильный термин, – терпеливо разъяснял Ярославцев. – Колонизация это захват территории.