Потопленная «Чайка»

«Впредь я буду плавать по своему желанию наперекор ветру и туману. Что может удержать меня?! Кто меня остановит?!»

...В октябре 1914 года «Чайка» и два других судна Кара-Хасана возвратились из Трапезунда в порт на мысе Фазари.

«Чайка» еще не бросила якоря, а шкипер на ялике уже направился к берегу. На берегу его ждал друг — Антон Гергеда. Три месяца тому назад он оставил его, заболевшего оспой, в этой маленькой деревушке. Очень любил шкипер этого смешливого парня, своего рулевого. Как и Дата, он пришел на море юнцом. Трудно пришлось в первое время неопытному деревенскому пареньку, он думал даже уйти с корабля. И тогда-то стал его другом и защитником более опытный и уверенный в себе Дата Букия.

Богатырь с тяжелыми кулаками, добрый и справедливый, Дата очень привык к Антону. И Кара-Хасан отлично знал об этом. Для пользы дела и на радость друзьям он назначил Антона Гергеду рулевым на «Чайку».

Дата и Антон во многом были похожи друг на друга. Оба острые на язык, находчивые, хорошие, надежные товарищи. Но вот в чем поначалу они отличались друг от друга. В свободное время, когда Букия гулял на берегу или, как умел, развлекался на шхуне, Гергеда пристраивался где-нибудь в уголочке на корме и впивался в книгу.

Дата удивлялся, видя, как после тяжелой работы Антон появляется на берегу с газетой в руках. Сначала посмеивался над другом, называл его мечтателем, книжной крысой. Но как-то раз в свободное время, от нечего делать подсел к Гергеде, и сначала со скукой, а потом с интересом стал слушать, о чем пишут в газетах и в книгах. Внимательно слушал, но задавать вопросы стеснялся. Антон посоветовал ему прочитать «Сурамскую крепость»[5], затем Казбеги[6]

, а потом уж Дата и сам стал просить у друга дать ему что-нибудь почитать.

...Дата поднялся на балкон дома, где остался Антон, и огляделся вокруг. У него сильно забилось сердце. А вдруг Антона уже нет в живых?

Из огорода послышался голос:

— Дата-эфенди приехал!

Хозяйка, бросив лопату, прикрыла лицо чадрой и скрылась за домом.

За окном скользнула тень, и в открытой двери показался Антон. Похудевший, бледный, он стоял и улыбался. Дата стиснул друга в объятиях.

Дата с болью смотрел на смуглое лицо Антона со следами страшной болезни. Спохватившись, как бы Антон не заметил его испуга, поспешил сказать: «Слава богу, легко отделался», — и потрепал по плечу.

— Вовремя ты приехал, Дата! — сказал Антон.

— А что? — спросил Дата.

— Не видишь, Европа горит в огне войны?

— Ну и что же? Черт с ней, с Европой, нам-то какое дело до войны?

Антон усмехнулся:

— Нам никакого, а у нее есть к нам дела. Если воюют Россия и Германия, нам тоже следует побеспокоиться о судьбе своей страны! — Антон с постоянной своей доброй улыбкой взглянул в глаза Дата.

— Россия и без нас обойдется!

— Может быть, но не сегодня-завтра Турция столкнется с Россией. Что тогда делать нам? Оставаться в чужой, враждебной стране?

Дата удивленно посмотрел на товарища и сказал, улыбаясь:

— Тебе что, вещий сон приснился или от нечего делать занялся гаданием? Разве турок посмеет идти войной на Россию?

Антон нахмурился:

— Ты, видно, и не знаешь, что делается в мире. Конечно, сама Турция не посмеет идти войной на Россию, но Турция-то не всегда делает, что ей хочется!

— Ей-богу, ни черта не понимаю.

— Ну, так я тебе объясню!

Антон уселся на маленький стульчик перед Дата, расположившимся на кровати, и стал рассказывать ему, что происходит в мире...

— Нам надо выбраться отсюда как можно скорее, иначе пропадем.

— Это верно, — опустив голову, сказал Дата, — в таких вопросах ты разбираешься лучше меня. Если это все действительно так... Я не против, уйдем, но ведь Кара-Хасан турок? Если в тревожное время нам хочется вернуться на родину, он ведь тоже не захочет оставить свой край?

— Ты прав, — Антон встал, — Кара-Хасан теперь из Турции и шагу не ступит, но мы-то оставаться не можем!

— Нам нужно все хорошо взвесить! Если Хасан не согласится нас отпустить, что тогда? — спросил Дата.

— Тогда поработаешь кулаками. Чем они плохи для Хасана. Ты это неплохо делаешь. Мы сначала, конечно, постараемся уговорить его, а если уж не получится, тогда будем решать сами, ведь Хасан должен будет подчиниться.

Шкипер долго безмолвно смотрел на друга. Потом сильно хлопнул в ладоши и оглушительно расхохотался.

— Наконец-то мои кулаки понадобились. А ведь ты смеялся, братец, говорил, что только глупец может на них надеяться.

— Может быть, и понадобятся, — Антон улыбнулся.

— Если нужно уходить, Кара-Хасан не остановит нас. Ну-ка, собирай барахлишко, пошли на корабль, — сказал Дата, и они принялись увязывать немудреный Антонов багаж.

...Когда Дата поднялся на «Чайку», Кара-Хасан уже был там.

Турок хмурился, был не в духе. Он велел снять паруса и спустить их в трюм, а это означало, что корабль надолго остается в порту.