Поцелуй черной вдовы (СИ)

— Хорошо, — сказала она, — мы поживем в вашем доме. — И, развернувшись, свистнула по-мальчишески, подзывая к берегу лодочника.

В таком доме, как Блэкфрайерс-хаус, Соланж никогда не жила, да что там жила — и в гостях побывать не доводилось. А тут ей целую комнату отвели, да еще с огромной кроватью под балдахином и гобеленами на стенах. Тот самый Катберт, старый слуга, что встретил их в доме в прошлую ночь, теперь провел ее в комнату и указал на исходившую паром лохань.

— Хозяин велел передать, чтобы, как только вы примете ванну и переоденетесь, приходили в библиотеку. Он будет ждать вас!

— Благодарю, Катберт. — Старик замялся, не решаясь что-то сказать, и Соланж вскинула брови: — Что-то еще?

— Хозяин… эм… велел дать вам это, — выпалил тот, указав на разложенное на кровати красивое платье.

Сама Соланж в своей неказистой одежде простого мальчишки, наверное, вызывала у старика сотню вопросов, но он тактично придерживал их при себе. И за это она была благодарна.

— Красивое. — Она провела по материи пальцами.

— Травчатая парча, — услужливо подсказал Катберт. — Тканая золотом и серебром. Миледи любила подобные ткани!

— Миледи Саутгемптон? — с интересом спросила Соланж. — Мать графа?

— Да, сэр… то есть мадам… — смутился старик.

Девушка улыбнулась.

— Зовите меня просто Соланж. И спасибо за ванну и платье!

— Благодарите господина графа, это он распорядился обо всем необходимом для вас. — Щеки Соланж против воли зарделись, в груди сделалось жарко. — Мне прислать горничную, или вы справитесь сами?

— Сама, Катберт.

— Граф так и сказал.

Слуга вышел, а Соланж, скинув вещи, с блаженством залезла в горячую воду. После вынужденного купания в Темзе пахнущая розовой эссенцией вода в ванне показалась девушке верхом блаженства. Расслабившись, она, кажется, задремала, избавляясь от нервного напряжения последних нескольких дней. Проснулась уже в чуть теплой воде и, торопливо помывшись, начала одеваться. К слову, такие замысловатые вещи Соланж прежде тоже не приходилось носить и, когда дошла очередь до верхнего платья, она почти собиралась плюнуть на все и натянуть, как и прежде, мальчишескую одежду, но тут в дверь постучали.

— Я еще не готова, — чуть раздраженно отозвалась она. — И вряд ли когда-нибудь буду… ужасное платье, — добавила тише, но стоявший за дверью как будто услышал ее.

— Давай помогу. Не подумал, как сложно надевать его самому, — услышала она голос в дверях. И увидела Кайла. — Можно? — Он сделал к ней шаг.

Сердце в груди предательски екнуло, зачастило с удвоенной силой. Собственная реакция на мужчину испугала и разозлила Соланж… В конце концов, если он первый из всех сумел прикоснуться к ней и остаться живым, еще не значит, что она непременно обязана что-то к нему испытать. По крайней мере, что-то помимо простой благодарности…

— Буду вам благодарна. — Кивнула она, показывая тем самым, что не боится присутствия Кайла подле себя.

Не боится ведь?

Нет.

А мужчина осведомился:

— Мы снова на «вы»? — И прикоснулся к шнуровке корсета. — Мне казалось, мы пережили достаточно вместе, чтобы считаться друзьями, несмотря ни на что… — Он потянул за шнурки, глядя ей прямо в глаза.

Соланж охнула, задохнувшись то ли от стянувшего ребра корсета, то ли от близости губ, целовавших ее, и теперь то и дело смущавших одним своим видом, то ли просто опешила от рывка, с которым ее мягко впечатало в твердую грудь.

Как бы там ни было в следующий миг они опять целовались, и поцелуй этот не был прощальным, как в том переулке, о нет, скорее манящим и обещающим нечто намного более сладкое и запретное, дурманившее рассудок.

И Соланж даже не думала отстраняться.

Глава 35

Кайл распорядился о платье еще до того, как поехал в театр. Вспомнил, что за обноски носила Соланж и до страстного захотел нарядить ее в нечто особенное — в парчовое платье графини как вариант. Его мать была женщиной необычайно красивой, любившей подчеркнуть свою красоту великолепной «оправой» богатого платья, а Соланж, как на скромный вкус Кайла, была хороша хоть в платье, хоть без (особенно без него!), но сделать приятное ей хотелось.

И он порадовался, что подумал об этом, когда увидел, какой уставшей, измученной она выглядела по окончании представления. А еще немного сердитой… Неужели обиделась на его невнимание в стенах «Глобуса»? Так он старался ради нее: очаровывал Бёрбеджа во имя их общего дела. И, кажется, преуспел — ему рассказали о постановке для королевы, «о новом, пока еще неизвестном Шекспире, который кажется недурственным парнем и драматургом» и заверили, что будут искренне рады, увидеть его на следующем представлении.

Кайл обещал непременно присутствовать.

И теперь, измеряя шагами библиотеку, ждал в нетерпении, когда девушка спустится, но она не спускалась. Неужели уступка с жильем касалась только жилья, и она не желает спускаться намеренно, чтобы не видеть его? И это выканье по дороге… этот взгляд, словно Кайл снова сделался незнакомцем…

Не выдержав, он торопливо поднялся по лестнице и постучал в ее дверь.