Поцелуй меня сейчас

– Он просто всегда был рядом, – прошептал я. – Его родители начали работать у нас, когда меня еще не было на свете. У нас с Джеффом день рождения почти в один и тот же день. В детстве мы каждый день проводили вместе. Мы всегда были вместе. А потом приехали в «Бертон», и с тех пор все изменилось.

– Почему?

Я горько рассмеялся.

– Там я понял, какой я на самом деле мудак. Джеффу там было кошмарно, а мне не хватило смелости ему помочь. А когда я понял, что со мной просиходит, было уже слишком поздно. К счастью, он поступил в колледж. Я был так рад, что он уехал, и в то же время ужасно страдал.

– Тогда у вас и началось с Уильямом?

– Любопытствуешь, МакКейн?

– Я не против и помолчать. Так больше шансов услышать приближение маньяка.

– Да, – быстро сказал я, – тогда и началось. Сперва просто как развлечение. Я чувствовал себя дерьмово и не хотел страдать в одиночку. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, мне тошно от самого себя, но тогда мне было приятно отшивать его и видеть, как сильно он меня хочет.

– Потому что Джефф всегда отшивал тебя?

Я тихонько фыркнул.

– Разве его можно в этом винить? Он был абсолютно прав, а с моей стороны было подло продолжать к нему приставать.

– Но вы же были счастливы.

– А если нет? – прошептал я.

Райан ничего не ответил, и я закрыл глаза. Тут же в памяти всплыли картикни из прошлого…

Джефф сидел напротив меня на корточках, прислонившись спиной к стене туалета. Незатянутый галстук болтался вокруг его шеи.

– Почему ты просто не ушел? – Я прижал комок смоченной туалетной бумаги к кровоточащему уголку его рта и щелкнул языком. – Тебе надо показаться медсестре. Вдруг нужно наложить шов.

– Все нормально. – Он отвернулся, отталкивая мою руку; его пальцы – теплые, уверенные – накрыли мои.

– Джефф…

Я взял его за заостренный подбородок и повернул к себе. Под пальцами царапнуло. У него была щетина. Она так ему шла.

– Алекс, просто прекрати! – прошипел Джефф и снова оттолкнул меня.

Как под дых ударил. От его взгляда стало больно, хоть я это и заслужил. В бешенстве – на него, на самого себя, на всю ситуацию и на те чувства, которые он во мне вызывал – я выбросил туалетную бумагу в унитаз и фыркнул.

– Перестань лезть на рожон, Джефф. Я не смогу тебя защитить, если ты…

– Если я что? Говорю правду? Защищаюсь? Не уворачиваюсь от удара? – закричал он. От страха у него на глаза навернулись слезы, щеки раскраснелись.

– Еще полгода, и ты выберешься отсюда, – сдавленно ответил я. – Тебе уже ждут в университете Центральной Флориды. Чего ты своим упрямством добьешься? Что тебе череп проломят? – крикнул я и отстранился от него, чтобы увеличить дистанцию между нами, хотя на самом деле мне хотелось просто привлечь его к себе и целовать каждое ушибленное место.

Джефф поджал губы и встал на ноги. Скривившись, он ухватился за бок. Наверное, опять ребра сломаны. Я еще доберусь до этих придурков.

– Ты не понимаешь, – с трудом выдавил он.

Я тоже встал. Колени при этом хрустнули так, будто я просидел без движения целую вечность.

– Чего я не понимаю? Что твоя смелость граничит с глупостью? Нет, это мне прекрасно известно. Но здесь твоя гордость тебя погубит.

– Нет, ты не понимаешь. – На глазах у него снова выступили слезы. Он сглотнул, отчего его кадык подпрыгнул. – Не они ударили первыми, а я.

Я уставился на него, не веря своим ушам.

– Ты? Почему?

Он отвел глаза, стараясь не смотреть на меня. Его ресницы влажно блестели.

– Они поспорили. О тебе и Уильяме.

Я замер.

– О чем поспорили?

Мой голос прозвучал грубо и слишком тихо. Джефф поджал губы и покачал головой.