Поцелуй негодяя

– Чувственными бывают только девственники.

Сашке не раз доводилось представлять себя в постели одновременно с несколькими одноклассницами, с особенной беспардонностью будившими его либидо, но это всегда приводило лишь к бессмысленному излиянию семени, поскольку практического опыта он действительно не имел. Теперь он всеми силами стремился доказать свою мужественность, чем еще больше смешил своих соседок и нисколько их не убеждал.

– Ты с ним поосторожней, – подмигнула одна из мучительниц другой, – а то он нас обидит!

– Как, обеих разом? – с веселым ужасом воскликнула та.

– Конечно! А ты как думала? Ему это – как два пальца об асфальт. От него девки врассыпную разбегаются, а то попадешься ему на глаза – и прощай доброе имя!

– Никто устоять не может?

– А то! Это ж такой мачо – от одного взгляда бабы тяжелеют.

– Я такой ерунды не говорил, – обиделся Сашка.

– Зато ты наболтал столько всякой другой ерунды, что у нас уши давно в трубочку свернулись.

– Я вообще никакой ерунды не болтал.

– Ну конечно! Мы так сразу и поверили про твоих женщин.

– Я не утверждал, будто поимел целый батальон, – упорствовал Юрковский, – но они у меня были.

– Сколько?

– Откуда я знаю? Я зарубок не делал.

– Что ж ты так неосмотрительно? Нужно вести интимный дневник, записывать все имена и даты, а потом показывать тем, кто не поверит твоим сочинениям.

– Какая разница, написал я или рассказал? Все равно вы мне не верите.

– Вообще-то да, дневник тоже не убеждает. Нужно трофеи собирать – лифчики там, трусики.

– Как же их собирать? Отнимать силой или воровать?

– Это уж как получится. У меня некоторые пытались кое-что умыкнуть, так я им такой форс-мажор учиняла – мигом укорачивались.

– А если бы они попросили, ты бы дала?

– Смотря что попросить и что дать.

– Ну… вещи.

– Смотря кому. Только вот тем, кому дала бы все, что угодно, обычно ничего такого особого не требуется.

– А какие они?

– Кто?

– Ну, эти… Которым ты бы все дала.

– Долго рассказывать. Такого вообще словами не опишешь. Посмотрела на него – и сразу душа в пятки, а почему – кто ее знает. Сказать – красавчик, так есть среди них такие, что с души воротит. А как отличить словами одного от другого – понятия не имею. Настоящий мужик должен быть, а выглядеть он может по-всякому. Мне попадались такие и ниже меня ростом, и небогатые, а душа рядом с ними таяла.

– Почему?

– Ишь, как оживился. Думаешь, раз маленький и бедный – то имеешь шансы? Дело ведь не в том, что они маленькие и бедные, а в том, что мужики. Замуж за такого не пойдешь, а поматросить месяц-другой – с большим удовольствием. Ходишь с ним, как у ангела под крылышком, только перышки чистишь и придумываешь, чего бы еще ночью отчебучить, чтобы ему понравилось.

– Действительно, только о нем и думаешь? – восхитился Сашка.

– Закатай губу обратно, мальчик, не о тебе речь.

– Почему? Ведь ты меня совсем не знаешь? Вот познакомимся поближе, узнаешь обо мне много такого, чего сразу не заметно…

– И забуду обо всем на свете?

– А кто знает? Или ты признаешь только чувство с первого взгляда?

– Конечно, с первого. Все различают свою половинку сразу, даже если лицо только мелькнет в толпе. И мужики, и бабы – здесь мы ничем друг от друга не отличаемся.

– Ерунду болтаешь, подруга. Получается, мне половинка ни разу в жизни не встречалась.

– Прими соболезнования.

– Какие еще соболезнования?

– Как же – жизнь не удалась. Дожила, не буду уточнять, до скольких лет, и своего мужика ни разу в глаза не видела.

– А к тебе они прямо в очередь выстраиваются!

– Выстраиваться – не выстраиваются, но иногда по несколько раз в год замечаю.

– Где ты их замечаешь? На нашей фабрике?

– Нет. На улице, в транспорте. В гостях – никогда. А так – мало ли куда занесет. Однажды в магазине видела, у кассы.

– Кого?

– Половину свою.

– Кто тебе сказал?

– Никто. Такие вещи никто сказать не может – просто понимаешь вдруг: он.

– А потом?

– Ничего. Мимо прохожу.

– Почему?

– А что тут сделаешь? Это мужикам легко – сразу знакомиться начинают. А нам куда деваться? Подумает – шлюха, ну и все.

– Почему сразу шлюха? – обиделся за женщин Сашка.

– Потому что будущие жены будущих мужей в транспорте не кадрят. Эти балбесы ведь как думают: если меня закадрила, значит, до меня других снимала, и после не перестанет. Выходит – шлюха.

– Но это же несправедливо! – искренне возмутился Юрковский.

– Конечно. Жизнь так устроена. Нравится, не нравится – у нас никто не спрашивает.

– А если изобразить случайность? – не унимался Сашка. – Случайно толкнуть, рассыпать что-нибудь? А там и разговор завяжется.

– Вот как разговор завяжется, так он сразу и поймет, что к чему.

– А если его просто раззадорить, чтобы он сам телефончик попросил?

– Не знаю, у меня ни разу не получилось.

– Ты ведь всегда мимо проходишь?

– Ну, пару раз попыталась зацепиться – не вышло. Надо ведь, чтобы и он во мне половинку разглядел. А если не видит, просто пугается моей рожи да бюста и торопится отбежать подальше.

– По-моему, у тебя с лицом и грудью все в порядке.

– Спасибо, мальчик, утешил. Только я ведь не о тебе говорила – тебе для первого раза любая коза сойдет.