Поцелуй перед смертью

Минуту спустя она поставила на стол только наполовину выпитую чашку кофе, поднялась со стула и проследовала к будке телефона-автомата. Неуверенно она пролистала страницы тонкой телефонной книги города. Никакого Ганта в ней не было вообще, не было и Пауэлла на тридцать пятой улице. Это значило, что ни у того, ни у другого не было телефона, во что верилось слабо; либо же они в самом деле снимали квартиры.

Она позвонила в справочную и узнала телефон в доме 1312 по Двадцать шестой улице, Западный сектор: 2-2014.

– Алло? – скучный, сухой голос принадлежал женщине средних лет.

– Алло, – Эллен попыталась проглотить возникший в горле комок. – Могу я поговорить с Гордоном Гантом?

Молчание, затем:

– Кто его спрашивает?

– Его знакомая. Могу я с ним поговорить?

– Нет, – огрызнулась женщина в ответ.

– Кто вы?

– Я хозяйка дома.

– Когда он вернётся?

– Его не будет до позднего вечера, – в голосе отвечавшей слышалось нескрываемое раздражение. Затем послышался щелчок – она повесила трубку.

Эллен посмотрел на замолчавшую трубку своего телефона и тоже повесила её на рычаг. Прошла обратно к столу; кофе в чашке совсем остыл.

Его не будет весь день. Пойти туда? Может быть, уже в разговоре с домовладелицей удастся выяснить, был ли Гант любовником Дороти. Или, по методу исключения, станет ясно, что это был Пауэлл. Поговорить с домовладелицей – но под каким предлогом?

Господи, да под любым! Положим, если женщина поверит её рассказу, тогда и самая дикая небылица её не убьёт – даже если чуть позднее сам Гант раскусит обман немедленно. Тут подходит любой вариант: если Гант не причём, ну ничего, немного поломает голову, что за странная гостья расспрашивала о нём, прикидываясь его знакомой или родственницей; а если же он действительно был любовником Дороти, то, (а) не будучи всё-таки убийцей, он опять-таки ломает голову относительно загадочной посетительницы, или, (б) являясь убийцей, начинает нервничать, узнав о том, что какая-то девица наводит о нём справки. Его нервозность никоим образом не помешает её планам; если позднее ей придётся с ним познакомиться, вряд ли он заподозрит в ней ту самую любопытствующую визитёршу его домовладелицы. Нервозность с его стороны даже может оказаться её союзницей: под психологическим давлением он может скорее выдать себя. Больше того, испугавшись, он может решить, что не стоит испытывать судьбу, и попытается сбежать из города, – а ей это только и нужно, чтобы убедить полицию, что её подозрения имеют под собой весьма серьёзную почву. И тогда начинается расследование, и вот уже найдено доказательство…

Нужно идти напрямик. Неосмотрительно? Самый логичный шаг, если как следует о нём подумать.

Она посмотрела на свои часы. Пять минут второго. Не стоит появляться вот так сразу после звонка, а то домовладелица ещё сопоставит два эти события и заподозрит между ними связь. Заставив себя откинуться на спинку стула, она перехватила взгляд официантки и заказала ещё одну чашку кофе.

Без четверти два она была в Западном секторе возле квартала 1300-х домов Двадцать шестой улицы. Это был тихий, усталого вида уголок, застроенный серыми двухэтажными щитовыми домами в окружении всё ещё голых после зимы, бурых, покрытых рытвинами газонов. Несколько старых «фордов» и «шевви» стояли без движения вдоль бордюрного камня, некоторые из них – натурально старея, другие – молодясь под непрофессионально нанесённым слоем краски, яркой, но лишённой блеска. Эллен шагала нарочито медленно, пытаясь казаться беспечной; единственным раздававшемся в неподвижном воздухе звуком был стук её каблучков.

Дом, где проживал Горон Гант, под номеров 1312, был третьим от угла: со стенами цвета горчицы и коричневым каркасом, оттенком напоминающим поседевший от времени шоколад. Окинув строение быстрым взглядом, Эллен направилась потрескавшейся бетонной дорожкой, рассекающей всё ещё безжизненный газон, к крыльцу. На почтовом ящике, прикреплённом к одной из вертикальных стоек, имелась табличка: «Миссис Минна Аркуэтт». Эллен приблизилась к двери с торчавшим посредине, в верхней её части, треугольным металлическим ушком старомодного звонка. Сделав, для начала, глубокий вдох, она резко дёрнула за это ушко. Внутри проскрежетал звонок. Оставалось только ждать, что последует дальше.

Тотчас послышались шаги, дверь распахнулась. В проёме стояла худая долговязая женщина с длинным лошадиным лицом в обрамлении седых завитых волос. У неё были красные слезящиеся глаза. На острых плечах мешком повис ситцевый, похожий на спецовку, халат. Она смерила Эллен взглядом, затем спросила:

– Ну? – У неё был тот самый скрипучий голос уроженки Среднего Запада, который Эллен слышала по телефону.

– Должно быть, вы – мисс Аркуэтт, – заметила Эллен.

– Именно так, – женщина растянула рот в неожиданной улыбке, продемонстрировав при этом зубы совершенно ненатуральной красоты.

– Я двоюродная сестра Гордона, – сообщила Эллен с ответной улыбкой.

– Двоюродная сестра? – миссис Аркуэтт удивлённо приподняла брови.

– Он разве не предупредил вас, что я сегодня приеду?