Повелительница снов

Здравствуй, Варя!

Мы переехали хорошо. Сами добирались поездом, а вещи приехали через полтора месяца. Кое-что пришлось оставить, но книгу Стругацких, которую Волков передал от тебя, я положил в свой рюкзак и читал всю дорогу. Спасибо тебе большое. Это твой брат ее немножко порвал? Ты не расстраивайся, там всего две странички вырваны в самом начале. Варя! Ты не верь никому, особенно девочкам, что ты — плохая, ты очень хорошая. Они тебя не понимают. Я теперь в новой школе учусь. Папу моего давно перевели, но мы с мамой оставались на месте из-за школы и ее работы. Восьмой класс тоже закончу здесь. Папа думал, что ему до нашего приезда квартиру дадут, но дали только общежитие офицерское. А скоро его вообще на точку сошлют, мы с мамой опять одни останемся в общаге, поэтому папа с мамой все время ругаются. Я думаю, что им мешаю жить по человечески, это трудно, когда на всех одна комната. Здесь с квартирами очень туго, но мне осталось уже недолго, после школы сразу пойду в военное училище, как папа, а там буду жить в казарме. Ты напиши мне письмо и пришли фотографию, а то мы после седьмого класса даже не сфотографировались. Совсем не знаю о чем еще написать, вроде больше нечего. Леонид.

Здравствуй, Варя!

Ты не пишешь, Волков только в самом начале сентября сообщил, что ты из нашего класса ушла вместе с Любой, но, вроде, не в троллейбусное депо. Как у тебя дела с пением? Я до сих пор помню, как мы в шестом классе пели песню про Москву, а ты солировала: "Дорогая моя столица, золотая моя Москва!" Я тогда решил стать военным, чтобы всех вас защищать. Здесь самое лучшее десантное училище, я хочу туда поступить. А всю осень я ходил в аэроклуб и несколько раз прыгал с парашютом. Теперь я знаю, как это летать без самолета. Волков тоже теперь не пишет ничего, наверно, его уже все-таки посадили. Я, может, как-то не так все пишу, да и некогда мне теперь, но мне очень хочется, чтобы ты написала. А то, как будто и не учились мы столько лет вместе. Я тебя с первого класса помню. А ты? Впрочем, что я все о себе, да о себе. Ты-то как? Напиши. Леонид.

И Варя села писать Леониду письмо, потому что вдруг устыдилась, что совсем его не помнит с первого класса. Ей казалось, что он появился где-то в классе пятом, а, может, в шестом? Она не привыкла откладывать дела и письма надолго, но с письмом Леньке все тянула и тянула так, что потом уже писать-то стало как-то неприлично. Ведь о некоторых вещах, которые волновали ее по настоящему, написать было просто невозможно, даже стыдно. Как всегда, о наболевшем у Варьки сложились такие строчки:

"Беспокоит и тревожит,

Да и страшно мне порою,Что две узкоглазых рожиВсюду шастают за мною".